— Что это "что"? — спрашиваю я невинным голосом. Моё сердце колотиться и я чувствую себя виноватой, даже если я не сделала ничего плохого. Это похоже на внезапный приход родителя, который застукал вас за просмотром порно или что-то в этом роде. — Боже, ты бесшумная.
Сейбл смеется и плюхается на любимое сиденье напротив меня, ложась на спину, её ноги свисают с края мебели.
— Я точно не крадусь, как ниндзя. На самом деле ты была поглощена тем, что делала.
— Я делала работу, — говорю я.
Сейбл смеётся.
— Я видела, — затем она добавляет: — С каких это пор твоя работа включает просмотр веб-сайта со статьей «Футбол для полных дебилов»?
Я стону. Итак, она увидела сайт, который я пыталась скрыть.
— Это для работы.
Сейбл поднимает бровь.
— Таким образом, они позволяют репетиторам узнать о виде спорта подопечного, с которым они занимаются?
Я пожимаю плечами.
— Может быть.
— Может быть? Ну ты и врунишка. Ты изучаешь футбол из-за Колтона Кинга.
— Безусловно, нет, — протестую я, но мои слова неубедительны. — Я занимаюсь исследованиями для диссертации.
— Кто бы сомневался. Ты внезапно влюбилась в мужскую идентичность в спорте.
— Заткнись. Я уже изучила мужскую идентичность. Футбольный раздел просто… свалился мне в руки.
— Бред сивой кобылы. Ты изучаешь футбол, потому что ты хочешь Колтона Кинга, и ты хочешь произвести на него впечатление.
Я поднимаю подушку и бросаю ее через комнату в Сейбл. Подушка отскакивает от головы соседки, которая смеясь, отбрасывает метательный предмет на пол.
— Ты сто пудово хочешь Колтона Кинга, — дразнит она неумолимо. — Ты хочешь его члеееен.
— Я не хочу член Колтона Кинга, — говорю я громко, мой голос отскакивает от стен в квартире. — Я смотрела футбол из любопытства.
Звонит дверной звонок, и я подпрыгиваю, радуясь возможности встать с горячего сиденья. Сейбл легко отвлекается, и она забудет о футболе и члене Колтона Кинга. Я надеюсь.
— Это пицца? — спрашивает она.
— Ты заказала он-лайн?
— Да, я уже включила чаевые, — говорит она. — Принеси мне еду, слуга.
Я притворяюсь, что прищуриваюсь от её вида, когда иду к двери.
— Это морщинки на лбу? — спрашиваю я.
Рука Сейбл потянулась к голове.
— Ты играешь грязно. Или там на самом деле морщинки?
Я пожимаю плечами.
— Лучше иди, посмотри в зеркало.
— Ты сучка, — говорит она, вставая. — И я знаю, что это просто уловка, чтобы отвлечь меня. Ты думаешь, что ты такая хитрая? Ну, это не так. Принеси мне мою пиццу, и ты не спрыгнешь с крючка. Ты расскажешь мне, что ты узнала о футболе и мы обсудим как сильно ты хочешь член Колтона Кинга.
Я громко выдыхаю, моя рука на дверной ручке, и взываю к отступающей фигуре Сейбл:
— Сколько раз тебе говорить, что я не хочу член Колтона Кинга?
Я открываю дверь.
Только чтобы обнаружить Колтона Кинга, стоящего в дверном проёме с букетом и выглядящего ошеломленным.
Вы, должно быть, разыгрываете меня.
Я стою молча, разрываясь между полным смущением и унижением, и определённо начинаю злиться. Это уже второй раз, когда Колтон приходит и застаёт меня за сексуальной исповедью Сейбл.
Какова чертова вероятность того, что это произошло дважды?
Колтон прочищает горло, нарушая тишину.
— Ты не хочешь мой член? — спрашивает он.
Я сужаю глаза.
— О, заткнись, — я раздражённо отворачиваюсь от него.
Я поднимаю свой ноутбук с дивана. Я собираюсь сейчас просто уйти в свою комнату и избежать унижения от разговоров о члене Колтона перед Колтоном. Сейбл может прийти сюда и поговорить с ним.
— Ну, это неловко, — говорит он.
— Это совсем не неловко, — вру я напряжённым голосом. — На самом деле, это совершенно нормально. Ты подслушал разговор, который не должен был слышать, но это правда. Я не хочу твой член. Ни одного…
Колтон прерывает:
— Ни дюйма? — спрашивает он.
— Точно, — отвечаю я. — Ни одного дюйма.
— Я надеюсь, что тебе не нужен всего лишь один дюйм, — говорит он. — Я бы предпочел дать тебе все девять.
— Все девять пенисов? — выпалила я.
— Все девять дюймов, — говорит он. Он выглядит так чертовски… дерзко, стоя там с букетом и криво улыбаясь мне, самодовольный и удовлетворённый собой.
Я выгнула бровь, как будто не впечатлена, когда на самом деле у меня между ног всё воспылало при мысли о Колтоне и его девятидюймовом члене.