Четвертый Интернационал Троцкого уже основывался на пустопорожних разговорах об осуществимости мировой революции в так называемой перманентной форме.
Как не удивительно на это смотреть, но именно в тот момент, когда вера в мировую революцию приказала долго жить – она перестала быть утопией. Потому что превратилась в реализуемую цель.
Современные коммунисты не понимают двух вещей, которые никогда не позволят им создать свою собственную глобальную политическую партию.
Во-первых, их стремление, во что бы то ни стало получить власть в стране, где они живут. Во-вторых, их полная утрата веры в мировую революцию.
К сожалению, отказ от национальной власти не подвластен современным конъюнктурщикам. Они исходят из перефразированной поговорки: лучше национальная власть в руке, чем мировая в небе. Они потеряли видение перспективы, обустраивая свои личные дела и занимаясь политикой исключительно ради наживы.
Что же касается утраченной веры в мировую революцию, то такая утрата очень симптоматична. Ведь она обнаружилась именно в тот момент, когда мировая революция должна произойти. Коммунисты сникли прямо на пороге своей мечты. Зачем им Пятый и все последующие интернационалы, если они не верят в грядущую мировую революцию?
Такая ситуация напоминает упавшего духом золотоискателя, который свернул свою деятельность, находясь буквально в миллиметре от золоторудной жилы…
Человечество с нетерпением ждет политиков, не обремененных грузом национальных проблем и готовых с усердием заниматься только его вопросами. И человечество их дождется.
Интернационалы же (за исключением Коминтерна) были всегда международными союзами национальных политических сил, которые стремились захватить только национальную власть.
В отличие от них глобальные политические партии стремятся захватить только мировую власть. И именно в этом они принципиально расходятся с национальными политическими организациями.
С одной стороны государственные и национальные интересы. С другой стороны интересы земного шара и человечества. И никаких промежуточных вариантов.
Человечество спокойно наблюдает за гибелью своих государств.
Процесс этот конечно не выглядит катастрофой. Но, безусловно, идет, – неумолимо приближаясь к своему закономерному концу. С виду устойчивые конструкции: современные государства на сегодняшний день представляют собой колоссы на глиняных ногах. Здания, у которых разрушен фундамент и которые держатся на одном честном слове.
Государства, держащиеся на одном честном слове? возможно ли такое?
А как по-другому назвать остатки веры в то, что когда-то составляло основу любого государства?
Еще недавно наличие национального государства было оправдано тем, что оно защищало своих граждан от агрессии других государств. Люди понимали, что отдавая часть заработанного (а иногда все свое имущество) они получают шанс остаться в живых…
С изобретением ядерного оружия государства защитить никого не могут. И сегодня их лидеры успокаивают своих граждан тем, что в случае войны погибнет все человечество. – Что согласитесь, является малоутешительным аргументом.
С изобретением ядерного оружия перед человечеством встал очевидный вопрос: зачем ему нужны государства, которые потеряли свою главную функцию: защищать?
Раньше государства гарантировали своим гражданам работу, которая позволяла им кормить себя и свою семью. Сегодня информационные технологии позволяют работать в любой точке мира, просто включив компьютер. (И даже физическое перемещение, которое раньше было привилегией богатых, теперь используя современные виды транспорта, может совершить каждый.)
Государства превратились в одну единственную преграду, которая не позволяет жить, работать и отдыхать там, где хочется.
Зачем же они тогда нужны?
Раньше границы между государствами носили формальный характер. Их можно было пересечь: без задержек, без виз, без разрешений, без заграничных паспортов…
В ХХ веке государства закрыли свои границы на замок, запретив своим жителям уезжать. Следовательно, необходимость в национальных государствах пропала уже к началу Первой мировой войны, потому что государства стали удерживать своих граждан силой.
И бояться было чего. Ведь если бы жители какого-нибудь государства вдруг куда-то уехали, а обратно не вернулись, то необходимость в этом государстве пропала бы сама собой. И даже формально оно бы не существовало. По причине отсутствия тех, из кого оно должно состоять.