– Действительно, – после долгого молчания сказал Инженер. – Это оружие для охраны давно вышло из нашего производства. По крайней мере Зим там точно был.
Модуль не сказал ни слова, продолжая работу с данными. Все, что происходило с Зимом и Дибом до и после злополучной станции, было на экране, но время, проведенное «между» этими событиями… словно оба устройства вышли из строя, что не позволило бы иркенам выжить.
Помехи чередовались, создавая целую симфонию из шума, от которой у любого вскоре заболит голова.
«Мне кажется, или это то, о чем я думаю?!» – Диб не ошибался. Сквозь помехи пробивались слова:
– За...с от……. ..про. ..верг… …… от….нут ..прос …….ут …… ……… у меня много ..ен …… ……… …… отверг… ……… ….ос отв……
Это повторялось снова и снова, пока не раздался громкий хлопок в оборудовании компьютера и экраны не погасли. Волна испуга пронеслась по всему залу.
Из споров между зрителями можно было разобрать, что ничего подобного еще не случалось в Утесе Правосудия. Почти все теперь говорили о станции «R-770». Напряжение вновь росло.
– Ну это уже лишнее, – отозвался Инженер, оглядев балконы.
– Определенно, – глухо донесся голос модуля.
«Я уже почти забыл про это, и теперь снова...» – мысли Зима оборвало вспышкой.
Планета: Ирк
Место: Скрытая лаборатория
– Что? Что произошло?! Мои глаза… – хоть он и наблюдал за судом через монитор, он передавал все происходящее так, как если бы Зим был там.
Иркен протер глаза и недовольно уставился на темный экран.
– Ха! Быстро же закончился суд. Хотя это как-то странно, ни мне ни Дибу так и не вынесли приговор… И что за вспышка была? – он ощутил тупую боль в голове.
Руки пока что были единственными подвижными конечностями, в то время как тело оставалось прикованным к аппарату жизнеобеспечения. Зим поднес руку к затылку, который продолжал ныть.
– Да что со мной?! – тут же по всему телу пронеслась волна боли, словно через него пропустили электричество.
Все мониторы, что были перед Зимом, затрещали от скачков энергии. Экраны покраснели и вывели предупреждение: «критическая ошибка».
«Вам не стоило туда ходить» – услышал Зим.
Он оглядел небольшое помещение, в которой находился, но никого не было. Вскоре он понял, что слова прозвучали в его голове. Отчасти Зим был прав, но стоило вспомнить одну важную деталь, как его охватил ужас.
– Я все еще подключен к Утесу Правосудия!!! Черт… Этот голос. Это сигнал, поступающий в ПАК?! – теперь иркен не мог пошевелить и пальцем, словно что-то полностью обездвижило его тело. Он мог только говорить.
«Любые сведения о станции «R-770» подвергаются полному уничтожению из памяти рядового населения. Вы оба не должны были знать о ее существовании» – голос мог принадлежать компьютеру на Утесе Правосудия — немой системе и помощнику судебного модуля, но Зим не был в этом уверен.
– Эй! Что это еще значит?! Я! Зим!! Требую, чтобы… – его тут же ударило током.
«Процесс удаления запущен. Ты забудешь все, что с тобой происходило на запрещенной территории» – сухо прозвучало в ответ.
ПАК слабо затрещал. Последовало гудение и треск во внутренностях устройства. От этого звука череп готов был расколоться.
«Запрос отвергнут» – прозвучала команда. Для компьютера это было так же неожиданно, как и для Зима.
«Повтор процесса удаления...» – это прозвучало еще громче, но результат остался тем же.
«Запрос отвергнут… Запрос отвергнут… Запрос отвергнут… Запрос..».
– Хватит!!! Кто бы ты ни был, ты не смеешь лезть в мой ПАК и уничтожать мои данные! Ты… – собственные челюсти сомкнулись, прикусив язык. Зубы иркена словно прилипли друг к другу.
«Странно. Понадобится дополнительный источник энергии» – с этими словами оборудование в лаборатории ожило.
Зим, уже на грани паники, попытался хоть что-то произнести сквозь зубы, но безуспешно. Провода и различные кабели ринулись к ПАК-у, словно их притянуло мощным магнитом. Новый удар током был ерундой по сравнению с настоящими проблемами.
От оборудования летели искры. На всех экранах выводились иероглифы, накладываясь друг на друга и образуя неразборчивую массу из текста, смысл которого было невозможно понять.
«Повтор процесса удаления. Принудительный. Исключение сторонних команд» – объявил компьютер, после чего загудела вся лаборатория. Зим буквально чувствовал, как его мозг «раздувает» двумя противоречащими друг другу командами. Однако стоило бояться и за аппаратуру, которая от таких потуг могла попросту взорваться.
Очнулся Зим в полной темноте. По трубкам, вживленным в тело, все еще бурлила жидкость.
– Будь проклят этот суд!! Вся энергия сгорела к черту! Я могу пошевелить… – но руки оставались безжизненными, – Нет! Не снова!
«Интересно… – услышал он в ответ. ПАК издавал слабое потрескивание с каждым произнесенным словом в голове. – Что побудило Мозг станции «R-770» заблокировать путь к этим воспоминаниям? Зачем?».
Глаза Зима бегали по темной лаборатории. Он собрал всю волю в кулак, стараясь пошевелить хотя бы пальцами.
«Можешь об этом забыть, ты под мои контролем. Твой ПАК сейчас… Что? – Зим вцепился одной рукой в толстый кабель, пытаясь его выдернуть из устройства. – Невозможно. Как ты это делаешь?»
– Давай же, почти! – второй провод с треском отлетел от ПАК-а.
«Прекрати это».
– Да пошел ты! Если это суд — я отказываюсь в нем участвовать!!!
«Понятно. – все мониторы включились. На экранах появлялись новые команды, выстраиваясь в строки и столбцы. – Тогда будет по-плохому».
Взгляд Зима скользнул по нескольким красным символам. Глаза тут же расширились в испуге.
– Ты что делаешь?! Нет! Не смей этим программировать мой ПАК!! Ты не можешь…
«Могу. С такими, как ты – «дефектными», всегда много проблем. Ты сопротивляешься даже правилам собственного ПАК-а. С одним из вас все уже закончено. Твоя очередь».
– С одним из нас? Диб?! Да уничтожьте просто эту уродскую станцию, кому она сдалась?!!
«Ты не понимаешь, но… скоро все поймешь» – провода трещали от скачков энергии.
– Где этот проклятый Врач, когда он так нужен?!
«Изменения приняты, – вывелись слова на одном мониторе. – Создание протокола… создание протокола… создание протокола… создание...» – этим командам не было конца. Они заполонили все экраны.
Перед глазами все плыло. В легкие, наконец, поступил воздух. Сквозь сильный кашель и слезящиеся глаза Зим увидел чей-то силуэт.
– Проснись и пой!
– ААААА!!! – последовала вполне ожидаемая реакция.
– Тихо! Все нормально, видишь? – Врач развел перед ним руки в черных перчатках. Механический монокль, сверкая желтыми линзами, сфокусировался на лице Зима.
– Ты… Ох и достанется твоей железной башке, когда я встану с этой уродливой машины!
– Не так быстро. Я еще послужу верой и правдой на станциях, поэтому будет лучше, если со мной ничего не случится, – за фальшивой улыбкой последовали быстрые манипуляции с аппаратом, к которому все еще был подключен Зим.
– Раз уж ты решил работать тут с Дибом, рассказывай! Что тут было пару минут… часов назад?!
– Неполадки с энергией, как обычно, – ответил Врач совершенно спокойно. – Это сложная машина, прошу заметить, и ее потребности достаточно велики. Ты знаешь итоги войны с Мозгом, так неужели мне нужно снова повторять?
– Нет уж, избавь меня от этого! На Ирке нет никого, кто бы знал конец войны лучше меня!
– Ладно… В этом я не сомневаюсь, – хирург подсоединил последний провод к аппарату, полностью восстановив его работу.
Только сейчас Зим заметил, какой кавардак творился в лаборатории: мониторы перед ним покосились, один и вовсе разбился вдребезги. Из оголенных проводов летели искры, а на полу валялись всевозможные механизмы.
– Так… сейчас же был суд, да? Это ты знаешь? – задал вопрос Зим. Врач все еще стоял перед ним, держа в руках какой-то инструмент, кабель от которой тянулся к оборудованию.