Каттнер, Генри
Захватчики
Генри Каттнер
ЗАХВАТЧИКИ
Предисловие Роберта М. Прайса
Рассказ Фрэнка Белнапа Лонга "Гончие Тиндалоса" оказался весьма влиятельным. Лавкрафт упоминал жуткие клыки в "Шепчущем во тьме", а позднее Гончие вышли на прогулку у Брайана Ламли и Роджера Желязны. Существование наркотического средства, которое позволяет пользователю плыть назад в потоке времени, также показалось многим писателям интересной идеей. Можно найти такое средство и в рассказе Каттнера. И что-то похожее мы встретим ещё раз в "Гидре".
В этом рассказе Каттнер также хорошо поработал с "Тайнами Червя" своего друга Роберта Блоха. Каттнер отмечает, что "книга хранится в сейфе, в Библиотеке Хантингтона... но мне удалось получить фотокопии нужных страниц... Едва ли кто-нибудь в Калифорнии знает, что такая книга существует в Библиотеке Хантингтона". Конечно, книги "De Vermis Mysteriis" нет ни там, ни где-либо ещё, но фанта зия Каттнера странным образом оказалась пророческой. Так случилось, что Библиотека Хантингтона действительно приобрела сокровищницу древних, эзотерических манускриптов - полный комплект фотокопий Свитков Мёртвого Моря, и мало кто знал об их существовании. Хотя добрые три четверти Свитков были опубликованы в 1960-х и 70-х годах, официальные власти в Иерусалиме держали оставшуюся часть в тайне. Все просьбы учёных о доступе к Свиткам и планы их публикации отметались властями.
Чтобы разрушить эту научную монополию, в 1991 году Библиотека Хантингтона объявила, что любой заинтересованный исследователь может получить доступ к их коллекции копий. С тех пор мы стали свидетелями жарких споров о Свитках, их содержании, дате написания, авторстве и возможных последствиях для ранней истории Христианства. Каттнер был более чем наполовину прав, изображая секретную рукопись, хранящуюся в библиотеке Хантингтона, а также фурор, который привел к тому, что фотокопии стали доступны!
Первая публикация: "Strange Stories", Февраль, 1939
* * *
- Ох, это вы, - сказал Хейворд. - Вы получили мою телеграмму?
Свет из дверного проёма коттеджа очертил высокую, худую фигуру Хейворда, превратив его тень в длинное, чёрное пятно посреди узкой полосы сияния на песке, где пробивалась зелёная трава.
Из темноты донёсся пронзительный, жуткий крик морской птицы, и я увидел, как силуэт Хейворда странно дёрнулся.
- Входите, - быстро сказал он, отступая в прихожую.
Мы с Мейсоном последовали за ним в коттедж.
Майкл Хейворд был писателем, уникальным писателем. Очень немногие могли создать необычную атмосферу сверхъестественного ужаса, которую Хейворд вкладывал в свои фантастические рассказы о таинственных вещах. У него были подражатели, как и у всех великих писателей, но никто не смог превратить иллюзии в такой абсолютный и ужасный реализм, какой Хейворд живописал в своих шокирующих фантазиях. Он вышел далеко за пределы человеческого опыта и привычного суеверия, проникая в сверхъестественные области неземного. Вампирические элементалы Блэквуда, омерзительные нежити М.Р. Джеймса, даже чёрный ужас Мопассановской "Орли" и "Проклятой Твари" Бирса бледнели в сравнении с работами Хейворда.
Но обывателей пугали не аномальные существа, о которых Хейворд тоже много писал, пугало мастерское ощущение реальности, которое ему удавалось создать в воображении читателя, - ужасную идею о том, что он ничего не выдумывал, а просто излагал на бумаге суровую, дьявольскую истину. Неудивительно, что пресытившаяся публика горячо приветствовала каждую новую историю, которую он выдавал.
Билл Мейсон позвонил мне в тот день в "Журнал", где я работал, и зачитал мне срочную телеграмму от Хейворда, просившего, на самом деле, умоляющего нас немедленно приехать в его одиноко стоящий коттедж на пляже к северу от Санта-Барбары. Теперь, видя Хейворда, я удивлялся такой срочности.
Он не казался больным, хотя его худое лицо было более измождённым, чем обычно, а его глаза были неестественно яркими. В его поведении замечалось нервное напряжение, и у меня возникло странное впечатление, что он внимательно прислушивался к чему-то, ожидая какого-то звука снаружи коттеджа. Когда он взял наши пальто и жестом пригласил нас сесть в кресла, Мейсон встревоженно посмотрел на меня.
Что-то было не так. Мейсон почувствовал это, и я тоже. Хейворд наполнил табаком свою трубку и прикурил; дым окутал его жёсткие чёрные волосы. На его виски легли сизые тени.
- Что случилось, старина? - отважился спросить я. - Мы не поняли ни начала, ни конца твоей телеграммы.
Хейворд покраснел.
- Наверное, я немного торопился, когда писал это. Видишь ли, Джин... ах... что пользы... что-то неправильно, очень неправильно. Сначала я подумал, что причина в моих нервах, но это не так.
Снаружи коттеджа раздался пронзительный крик чайки, и Хейворд повернулся лицом к окну. Его глаза уставились в одну точку, и я видел, как он подавлял дрожь в теле. Затем он, казалось, взял себя в руки. Он повернулся лицом к нам, сжав губы.
- Скажи мне, Джин, и ты, Билл, вы заметили что-нибудь... странное... по пути сюда?
- Хм, нет, - ответил я.
- Ничего? Ты уверен? Это могло показаться вам неважным, я имею в виду какие-нибудь звуки.
- Были чайки, - сказал Мейсон, нахмурившись. - Помнишь, Джин, я говорил тебе о чайках?
Хейворд резко схватил Мейсона.
- Чайки?!
- Да, - сказал я. - То есть, птицы какие-то, их крик не был похож на чаек. Мы не могли их видеть, но они продолжали следовать за машиной, призывая друг друга. Мы могли их слышать. Но кроме птиц...
Я замешкался, изумлённо глядя на лицо Хейворда, выражавшее почти полное отчаяние. Он сказал:
- Нет... вот оно, Джин. Но они не были птицами. Они нечто такое... вы не поверите, - прошептал он, и в его глазах появился испуг. - Пока вы их не увидите... и тогда будет слишком поздно.
- Майк, - сказал я. - Ты перетрудился. У тебя...
- Нет, - перебил меня Хейворд. - Я не теряю хватки. Эти мои мистические рассказы... они не свели меня с ума, если это то, о чём вы думаете. Я такой же нормальный, как и вы. Правда в том, - проговорил он очень медленно, осторожно подбирая слова, - что на меня охотятся.