Пришлось перестроить французам и представление о «природных дикарях», как они привыкли называть индейцев в Европе. Первая встреча с коренным населением обернулась конфузом. Когда в августе 1780 года Рошамбо принимал делегацию из 22 ирокезов, граф де Лабердьер, один из адъютантов Рошамбо, пожаловался на танцевальную демонстрацию, которую ирокезы устроили для французов: «Наше любопытство дорого нам обошлось. В зале, где мы устроили танцы для индейцев, собралось много зрителей. Во время танца индейцы обрушили деревянный пол. К счастью, зрители успели вовремя покинуть зал. Практически отсутствие гигиены, постоянное курение табака, краска на лицах и пот создают вокруг индейцев настолько неприятный запах, что мне пришлось несколько раз выстирать шерстяной пояс с жемчугом, опрометчиво купленный у них же, потому что он пропитался этой вонью».
С течением времени американцы так и не начали проявлять почтение, к которому французская военная знать привыкла дома. Французов это невероятно возмущало, и в то же время они совершенно не обращали внимания, что с самого начала войны американцам приходится выживать в тяжелейших условиях. Офицеры постоянно сравнивали колонистов с «соседями-дикарями» и жаловались на некачестввенный хлеб, однообразные обеды, слабый кофе и слишком большое количество чая с молоком, который подавали каждый день. Они с изумлением отмечали, что американские мужчины «постоянно сидят за столом, как будто им больше нечем заняться, а в зимние месяцы целыми днями сидят у камина со своими женами, уставившись в одну точку». Многих офицеров беспокоило, что их американские товарищи по столу могли использовать скатерть вместо салфетки, и обижались, если их собаке подавали воду в треснувшей миске. Тем временем другая часть местных жителей расценила прибытие французов как возможность урвать кусок пирога и заломила гостям буквально ростовщические цены. Аксель фон Ферсен замечал, что одна часть американцев высоко ценит патриотизм, а «другая думает только о своей личной выгоде. Деньги задают для них тон. Они без всякой жалости задирают нам огромные цены и считают нас скорее врагами, чем друзьями. Их жадность не знает границ, деньги – их бог». Американцы боялись, что французы могут основать на их землях постоянное поселение, французским же офицерам не было дела до бурлящих американских идеалов независимости. После возвращения Ферсен писал, что французские и американские союзники никогда не доверяли друг другу.
Рошамбо с нетерпением ждал в Ньюпорте подкреплений из дома. В сентябре 1780 года французский генерал-лейтенант беседовал с Джорджем Вашингтоном в Хартфорде, и американский главнокомандующий отметил, что без привлечения дополнительных французских солдат Континентальной армии не хватит сил, чтобы предпринять какие-либо серьезные действия. Однако французам предстояла долгая безрадостная зима в Ньюпорте, тогда как кавалерийские подразделения во главе с герцогом де Лозёном зимовали в Лебаноне, штат Коннектикут. Деньги, которые Рошамбо привез с собой, тем временем таяли, как снег под весенним солнцем, потому что содержание временно безработных солдат обходилось генералу в 400 тысяч фунтов стерлингов в месяц.
Тем временем в Версале министра Верженна осенило, что обещанные выплаты от американцев давно запаздывают, а ведь Людовик XVI уже переправил через фирму-призрак Бомарше артиллерии и боеприпасов не менее чем на пять миллионов фунтов стерлингов. Изначально драматург обсуждал сотрудничество французов и американцев с Артуром Ли, но и от того не последовало никакой отдачи. Больше того, по словам Ли, Бомарше никогда не говорил, что американцы должны будут платить Франции за поддержку, и никогда не составлял контракт. Только теперь Сайлас Дин подписал окончательное соглашение, но, по мнению Артура Ли, оговоренный возврат денег лишь наполнил бы карманы Бомарше и Дина. Так что, похоже, Людовик XVI мог не рассчитывать на быстрое денежное возмещение.
Пока генерал-лейтенант Рошамбо ждал в Ньюпорте обещанных 10 тысяч солдат и 25 миллионов фунтов стерлингов финансовой поддержки, Франция вступила в новую политическую фазу. 29 ноября 1780 года в возрасте 63 лет скончалась австрийская эрцгерцогиня Мария Терезия. Ее смерть угрожала нарушить хрупкий баланс сил между Пруссией, Британским королевством, империей Габсбургов и Францией, и Верженн хотел выждать, прежде чем отправлять новые войска в Америку, ведь и в Европе в любой момент могла разразиться война. Кроме того, союз с Америкой проделал в бюджете Франции огромную дыру. С большим трудом Верженну удалось наскрести шесть миллионов фунтов стерлингов и приобрести 30 дополнительных военных кораблей. Этого должно хватить для борьбы с англичанами!