10 мая 1775 года пятнадцать тысяч американских ополченцев из Коннектикута, Род-Айленда и Нью-Гемпшира сумели захватить один из важнейших британских оборонительных пунктов, форт Тикондерога, бывший французский форт Карильон, расположенный в провинции Нью-Йорк между озерами Джордж и Шамплейн. После этого американцы один за другим заняли и остальные форты, построенные французами на озере Шамплейн во время Семилетней войны. День падения форта Тикондерога совпал с началом Второго Континентального конгресса, на котором был образован окончательный союз всех колоний. Против войны с британцами продолжала выступать только Джорджия.
В то время как британский парламент в Лондоне начал осознавать, что ситуация в колониях складывается не так jolly good[72], как ожидалось, трио «Хау, Клинтон и Бергойн» не теряло оптимизма. Генералы начали подготовку нового наступления, чтобы помешать американцам занять возвышенности вокруг Бостона. Битва при Банкер-Хилле, одном из стратегически важных холмов, возвышающихся над гаванью к северу от Бостона, принесла британцам самые большие потери в войне с американцами. Несмотря на то что англичанам удалось 17 июня 1775 года захватить холм за четыре часа, победа обошлась им в 228 солдат убитыми и 928 ранеными. Это означало, что из 2300 солдат, принимавших участие в битве, меньше чем за день половина была выведена из строя временно или навсегда. Руководивший атакой генерал Хау чудом не пострадал, но лишился людей. Отсутствие опытных медиков означало, что у солдат, получивших в бою огнестрельное ранение, шансы выжить были ровно пятьдесят на пятьдесят. Обычным инструментом врачей в тылу была пила, потому что, как правило, только оперативная ампутация руки или ноги давала раненым достаточно большие шансы на спасение жизни. Генерал-лейтенанту Томасу Гейджу оказалось недостаточно «одной шпаги, чтобы обратить в бегство повстанцев», как ранее самоуверенно заявил майор Джон Питкерн.
За день до начала ожесточенных боев вокруг Банкер-Хилла колонист Джон Хэнкок, сын священника и председатель конгресса, официально объявил об избрании Джорджа Вашингтона главнокомандующим американской армией. Участники конгресса явно выбрали выходца из южных колоний, потому что хотели, чтобы в командовании континентальной армией принимали участие все колонии. Помимо этого, у Джорджа Вашингтона были военный опыт и лояльность, необходимые, чтобы направить события в нужное русло. При этом он не был ни интеллектуалом, ни талантливым оратором. Томас Джефферсон описывал его как человека «с посредственным красноречием». Впоследствии Джордж Вашингтон отклонил все предложения стать американским посланником во Франции: главнокомандующий американской армией понимал, что незнание иностранных языков ограничивает его возможности в ведении переговоров.
Даже после назначения главнокомандующим Джордж Вашингтон сомневался, способен ли он принять этот огромный вызов и привести американцев к победе: «Несмотря на то что я осознаю ту высокую честь, которая мне оказана этим назначением, я совершенно не уверен, что обладаю достаточными способностями и военным опытом для того, чтобы оправдать это огромное доверие. […] В случае если в силу несчастного стечения обстоятельств моя репутация пострадает, я прошу всех присутствующих сегодня в этом зале помнить, что в этот день я предельно искренне заявил о том, что не считаю себя подходящей кандидатурой на эту должность». Трагедия и унижение, связанные с гибелью Жумонвиля, преследовали Джорджа Вашингтона всю жизнь.
Недостаток стратегических качеств Джордж Вашингтон компенсировал безудержной харизмой и требовательностью, прежде всего к себе. Новый главнокомандующий Континентальной армией стал классическим примером стоического древнеримского героя, чье достоинство крылось в немногословии. Джордж Вашингтон был очень внимателен к деталям, что все вскоре заметили на себе, поскольку в первую очередь он занялся наведением порядка. Это и правда было необходимо: в Континентальной армии полностью отсутствовала иерархия.
Поскольку у всех повстанцев была совершенно одинаковая форма, отличить офицера от рядового было невозможно. Вашингтон ввел цветовой код, согласно которому офицеры должны были носить цветные кокарды в соответствии со званием. В армии царила антисанитария. Даже в центральном лагере ужасно воняло из уборных, и каждый справлял нужду там, где ему вздумается. Помимо этого, армия испытывала дефицит чистой воды и палаток, а некоторые из солдат, выживших в битве при Банкер-Хилле, ходили полуголыми. И, конечно, дисциплина в Континентальной армии хромала на обе ноги. Многие солдаты, включая десятки тысяч ирландских эмигрантов, покинувших родину из-за нужды, записались в армию добровольцами, но через некоторое время вернулись к своим полям и лавкам, поэтому никто из членов Континентального конгресса не представлял численность американских войск даже приблизительно.