Также во дворце Людовика XV жили три его внука и внучка: старший, Людовик-Огюст, герцог де Берри, ставший наследником престола после смерти отца и брата, Людовик-Станислас Ксавье, герцог Прованский, на год его младше, и Шарль-Филипп, герцог д’Артуа, который был на три года младше Людовика-Огюста. В детстве он не производил особого впечатления на придворных: «Если бы все не знали, что он принц, он бы мог неузнанным смешаться с толпой». Самой младшей была внучка Людовика XV Мария Аделаида Клотильда Ксавьера, которую все называли la petite Madame[175].
Будущее Бурбонов легло на плечи юного герцога де Берри, ставшего третьим дофином в ряду преемников Людовика XV. При этом Людовик-Огюст не был самым любимым внуком короля. Позже принц де Линь описывал его как «исключительно уродливого и отвратительного человека». Его младший брат, герцог Прованский, обладал резким и вспыльчивым характером и регулярно ставил старшего брата на место. Несмотря на то что Людовик-Огюст интересовался географией и естественными науками, всю его жизнь омрачали интриги младших братьев. Герцог де ла Вогюйон, один из шести gentilshommes de la manche[176] герцога де Берри, называл своего воспитанника faible[177], а его братьев – franc[178] и faux[179].
Наследник французского престола рос одиноким. Осиротев, он остался на попечении отстраненного и холодного деда, который решительно отказывался готовить внука к политической роли и был готов разделить с ним лишь страсть к охоте. Кроме того, он был вынужден жить с двумя братьями, которые всячески портили ему жизнь. Удушающая атмосфера Версальского дворца и нежелание деда общаться с внуком привели к тому, что Людовик-Огюст вырос крайне застенчивым и социально неприспособленным человеком, которому настолько не хватало уверенности в себе, что во время охоты он предпочитал разговаривать с собаками, а не с гостями. Тем не менее образ неуклюжего и глупого человека, сформировавшийся после смерти Людовика XVI, не соответствовал настоящему образу Людовика-Огюста. Дофин всегда интересовался новыми научными открытиями, любил картографию, отлично разбирался в математике, химии и физике. Он свободно владел итальянским, испанским и английским языками. Карикатурный образ Людовика-Огюста, впоследствии ставшего Людовиком XVI, был сформирован его политическими противниками и слепо взят на вооружение историками XIX века.
Союз между Австрией и Францией пережил Семилетнюю войну, но этот альянс так и не стал во Франции популярным. Французы продолжали считать габсбургскую эрцгерцогиню заклятым врагом, и никакие благонамеренные заявления из Версаля не могли на это повлиять. Тем не менее Иосиф II, сын и наследник габсбургской эрцгерцогини Марии Терезии, обвенчался с восемнадцатилетней Изабеллой Пармской в июле 1759 года. Ее мать, старшая дочь Людовика XV Мария Луиза Елизавета, скончалась вскоре после венчания дочери. Брак внучки Людовика XV и сына Марии Терезии стал первым, хоть и непрямым брачным союзом между Францией и Австрией.
Военный министр Франции герцог де Шуазель увидел в этом новом браке идеальную возможность для укрепления отношений и одновременного противодействия Англии на дипломатическом уровне. К этому же стремился и канцлер фон Кауниц, но в противовес Пруссии. Людовик XV тем временем вновь надел розовые очки, но при этом понимал, что его отношения с мадам Дюбарри, на которые с тревогой отреагировали как в Версале, так и во всех европейских королевских домах, нанесли очередной удар по его имиджу. Женитьба старшего внука должна была отвлечь нежелательное внимание. И вот уже Людовик XV одобрил предложение Шуазеля начать переговоры с австрийским канцлером фон Кауницем. Шуазель обратил внимание на младшую дочь австрийской эрцгерцогини Марии Терезии. Будущей невесте едва исполнилось двенадцать. Ее звали Мария Антония Йозефа Иоганна, в семье ей дали прозвище Тёнерль.
Положение Марии Терезии в те дни было прочным, но так было не всегда. Ее отец, император Карл VI Габсбург, скоропостижно скончался в октябре 1740 года, отравившись после охоты грибами, которые, как позже выяснилось, были ядовитыми. Его смерть сразу же поставила вопрос о престолонаследии, ведь единственный сын императора умер раньше него. Карл VI предпочитал проводить свой досуг в основном с любовницами и молодыми людьми, подарив династии лишь двух дочерей – Марию Терезию и Марию Анну. Император Карл VI был более осмотрительным и задолго до своей смерти составил Прагматическую санкцию, согласно которой в случае его смерти или преждевременной кончины одного или нескольких сыновей трон Габсбургов мог перейти к его старшей дочери. Этот документ стал для Карла VI своеобразным страховым полисом, предотвращавшим прерывание династии. Один из историков XIX века охарактеризовал Прагматическую санкцию следующим образом: «…это мачта корабля, за которую Карл VI цеплялся, как умирающий матрос, чтобы спасти свою династию от упадка». В любом случае это было смелое и мудрое решение, ведь теперь его старшая дочь, двадцатитрехлетняя эрцгерцогиня Мария Терезия, могла продолжить династию. Но было в этом и одно «но»: в Прагматической санкции было мелким шрифтом указано, что если Мария Терезия родит сына, то она должна будет отречься от престола.