С тяжелой, усыпанной драгоценными камнями, диадемой на голове Орм вел свою дочь к алтарю. От церемонии одевания и дурманящего запаха цветов, которые были повсюду в доме и тут, в ритуальном соборе, украшали церемониальный зал у Леи нещадно разболелась голова. Когда Кнуд взял ее за руку, а другую протянул к сфере, ожидая, что она присоединится, Лея не сразу сообразила, что ей следует делать. Лишь когда Инга прошипела «Руку!», она коснулась своей ладонью руки жениха. Тут же вокруг сферы разгорелся ярко-красный свет, в котором потонули их соединенные руки. Свет постепенно простирался к ним, пока не скрыл их полностью от глаз зрителей. Лея почувствовала, как к ее губам прикоснулись чем-то мокрым, и поняла, что Кнуд поцеловал ее. Невольно содрогнулась от неприятного ощущения.
Когда красный туман вокруг них начал рассеиваться, послышались сначала одиночные, а потом дружные аплодисменты и в воздух полетели бутоны цветов. Лея к тому времени совершенно отупела от головной боли и мечтала, чтобы все поскорее закончилось. Но прежде чем отправиться домой, новоиспеченным мужу и жене пришлось выслушать поздравления каждого, кто находился в церемониальном зале. Их целовали, обнимали, говорили какие-то слова, но Лея уже ничего не понимала. Домой она добралась ни жива, ни мертва. Хорошо, свекровь проявила чуткость, видя состояние невестки, и отправила ее вздремнуть перед вечерним празднованием.
Глава 4
Из большой гостиной убрали всю лишнюю мебель и накрыли длинные столы. Они тянулись двумя рядами и ломились от яств. К тому моменту, как немного отдохнувшая Лея в сопровождении Вивы спустилась вниз, гости уже были в сборе. Все ждали только ее. Подвенечный наряд она сменила на шикарное бальное платье нежно-розового цвета, украшенное тончайшими кружевами. В волосы Вива ей вплела нити розового жемчуга. Разговоры стихли, когда Лея появилась на пороге гостиной. А Кнуд даже привстал, завидев ее. Он уже был заметно навеселе и не пытался даже скрыть похоть, что вспыхнула сейчас в его взгляде.
Лея заставила себя приблизиться к мужу и опуститься на одну с ним скамью. А дальше началось празднество. Тосты поднимались за тостами, вино лилось рекой, и гости становились все пьянее. Лее кусок не лез в горло. Не хотелось ни есть, ни пить, ни вести светские разговоры. Тем более что постепенно вокруг нее не осталось ни одного гостя, кто был бы на это способен. Все чаще раздавался пьяный смех и непристойные шутки, все на одну и ту же тему — предстоящую брачную ночь. Громче всех гоготал Кнуд, заставляя Лею содрогаться от омерзения.
Для рабов во дворе был натянут шатер. Там шло свое веселье, и Лея даже завидовала им, что не может удрать подальше от аристократического пьяного сброда.
Как только появилась возможность, когда поняла, что большинство уже забыли о причине веселья, и никто на нее не обращает внимания, Лея поднялась к себе. Следом за ней пришла Вива.
— Дорта напилась и уснула в конюшне, — хихикнула она, и Лея поняла, что служанка ее тоже изрядно навеселе. Ну хоть кому-то сегодня было хорошо. — Так что мы с вами сегодня ночуем одни.
— Сомневаюсь в этом, — пробормотала Лея, прислушиваясь к шуму, доносящемуся из гостиной. — Помоги мне раздеться.
Вива освободила ее от платья, надела на нее вышитую сорочку, приготовленную специально для первой брачной ночи, и расплела волосы. Все это время Лея пребывала в такой грусти, что едва сдерживала слезы. Она даже представить не могла, что вот сейчас распахнется дверь, и в комнату ввалится пьяный Кнуд, чтобы заявить на нее свои права, как супруга. Одна эта мысль заставляла замирать ее от отвращения.
Вива клевала носом и еле держалась на ногах. Лея обозлилась и на нее, что в такую трудную минуту от нее не было никакого толка, и отправила ее спать. Сама она забралась под одеяло и продолжала прислушиваться к шуму веселья, которое постепенно шло на убыль. Многие гости уже разъехались, Лея слышала, как они садились в кареты и отправлялись по своим домам.
Когда она решила, что сегодня ночью ее не потревожат, дверь распахнулась, и на пороге возник Кнуд. Он шатался и держался за косяк, глядя на нее исподлобья.
— Ждешь меня? — гоготнул он и громко рыгнул.
Нетвердой походкой он доковылял до кровати и буквально повалился на нее, заставляя Лею отползти в самый дальний угол.
— Иди сюда… — потянул он за одеяло, в которое Лея вцепилась изо всех сил. — Кому сказал, иди сюда, — дернул он одеяло так, что Лея полетела за ним по инерции. — Так-то лучше, — схватил он ее за руку и повалил себе на колени, пытаясь нащупать смердящим перегаром ртом ее губы.