Одновременно сделала шаг назад, единственное пространство, которое ей оставили, возможно, оттого, что там Клим прикрывал.
Усмешка Стаса превратилась в саркастичную ухмылку.
— Я и сам себя вставить куда угодно могу, при желании. А мы уже обсуждали, Мира, что выступать в ваших эфирах я никакого намерения не имею…
— Стас!..
В этот раз не Мира его прервала. Хоть и хотелось после заявления, отдающего явной похабщиной. Однако сейчас им всем по ушам резанул совсем другой женский голос.
Станислав чуть поморщился, будто бы не желал разговаривать с той, кто так настойчиво пыталась пробиться через его охрану за их спинами. Удивительно, то ли Мира была так сосредоточена на Станиславе, то ли сами охранники оказались настолько профессионалы, что она даже не замечала суеты, пока женщина не заговорила, тоже, наверное, поняв, что дело не выгорит.
А Мирослава…
Она вот точно не желала общаться с этой женщиной, которую узнала по голосу. Впрочем, не хуже ей было известно и то, что если Марина Витальевна Залевски, работающая в столице прокурором, чего-то себе в голову возьмет, сбить ее с пути почти невозможно.
И прямо как-то так неприятно стало… Даже гадко.
Потому что иногда вообще не хочется быть НЕ дурой.
Скандал, между тем, тут явно никому на руку не был. И после того, как Станислав едва полуобернулся и кивнул Владу, Марине таки позволили приблизиться.
— Стас!.. — прозвучало прямо с придыханием. — Николай… — в противовес, бросила мимоходом Марина, и не обернувшись.
— Марина, — так же прохладно отозвался Николай… Будто она его мало радовала своим появлением.
Смотрела она исключительно на Станислава, как бы и не замечая других, еще и так смотрела… В общем, Мира не знала, как там оба Гончаренко, а ей прям неловко стало, что увидела далеко неприятную себе женщину в плену таких пылких чувств (сарказм, конечно, но зрелище было то еще).
Ну и в целом — почти отвратно. Вся ситуация скопом — до тошноты.
Достаточно было взглянуть на то, как по-собственнически холеные пальцы Марины ухватились за локоть Станислава…
Разочарование оказалось слишком ощутимым… Видимо, она о нем была лучшего мнения. Или просто… Взыграло что-то абсолютно незнакомое, злое и горькое в душе!
И даже то, что Станислав, так и не оторвавший прямого взгляда от Мирославы, тут же как-то так невзначай повел плечом, стряхнув эти самые пальцы с красным маникюром с рукава, не стерло привкуса жгучей горечи в горле.
— Я никак не могу до тебя дозвониться, Стас, — голосом, который Мира точно никогда от этого прокурора не слышала, да еще и изогнувшись, словно красотка из Инстаграма, протянула женщина. Встречаясь с ней больше в суде, ни разу Марину такой не видела… — Мы так и не закончили тогда, и я специально приехала, не сомневалась, что ты будешь здесь.
Женщина вновь протянула руку, словно не осознавая, что это явно мужчине не по вкусу. Вот тут Гончаренко-старший к ней обернулся…
Взглядом Стаса можно было к полу приплющить, кажется. Или в бетон вкатать, таким тяжелым Мирославе мужской взор, обращенный на Марину, показался. Однако, к его чести, наверно, ни один мускул на лице не выдал то, что ему претит подобное поведение… Будто бы просто намекал на неуместность такого представления.
Откуда только Мира это поняла? Или сама себе придумала?! Вот, что вероятней…
Блин! Она ревнует, что ли?
— Мы расставили все акценты, Марина. Однозначно, — ровно, но настолько холодно, что даже она вздрогнула, отрезал Стас.
Николай хмыкнул, но так тихо, как будто не особо хотел свою реакцию светить.
Так, Мира не собиралась дальше участвовать в том, что тут происходило. Это точно не предназначалось для публичного обсуждения.
Отступив еще шажок в сторону, она повернулась к другому брату:
— В общем, Николай, я вас наберу чуть заранее, когда будет время эфира по земле. Всего доброго всем, — еще раз, но уже резче, бросила Мирослава, воспользовавшись тем, что все с нее переключились…
Ошиблась.
Этой фразой тут же привлекла всеобщее внимание.
Николай Гончаренко, не вмешивающийся ни в ее общение с его братом, ни вот в это вот все, наградил Миру очередным странным, проницательным взглядом и только кивнул.
— До встречи, Мирослава, — не отказался мужчина от своего слова. Уже приятно.
А что плохо — Марина, и та тоже, вдруг заметила ее присутствие. Прям прищурилась, скривив губы, словно в дерьмо вступила, вот правда.
— Ульяненко?! — реально прошипела со злостью сквозь зубы, мигом утратив напускной гламур соблазнительницы…
Хотя, к ее чести, так же молниеносно женщина вернула и холодную отстранённость. Все-таки опытная и расчётливая, а прокурор такой, что зубами готова вцепиться в обвинение, и прям выдушить признание… Вот эти самые зубы она на Мире как-то и обломала.
Оба Гончаренко, судя по виду, не ожидали, что они знакомы и сейчас быстро оценивали, стоит ли вмешиваться… Только Мира ни в чьей защите не нуждалась!
— Госпожа Ульяненко, смею напомнить, — ровно отозвалась Мирослава, таким же неприветливым тоном. — Вас к этому суд обязал, госпожа Залевски, к уважению, который вы проиграли, за неимением никаких доказательств и абсурдностью претензий.
Выпрямила спину ровнее, чувствуя на себе все взгляды, но больше всего почему-то тот, самый тяжелый. Хотя… на нее он не так давил, кажется.
— И, поскольку я здесь все же по работе, в отличие от остальных, то вынуждена попрощаться…
— Николай, не знаю, что у вас за отношения с этой… Этим каналом, — будто случайно оговорившись, блеснула зло глазами Марина, но больше ничем не выдала свое отношение, — но я вам искренне не советую у них в эфирах появляться. Вы, может, не знаете, не так давно в столице, но у них отвратительная репутация…
Как и обычно, при людях Марина опасалась высказать оскорбление напрямую, помня о том, что ей это аукнуться может не меньше… Слишком много свидетелей. Все намеками, полуфразами.
Гадко.
— А я рискну! — неожиданно залихватски усмехнулся Николай, даже как-то встав иначе. Стас же, в противовес брату, еще мрачнее как-то нахмурился. — Может, я и не так давно здесь, ну так надо же с чего-то начинать и как-то продвигаться. А Мирослава такой шанс мне предоставила!
Она, конечно, была благодарна за то, что Николай явно думал ее поддержать. Да только слова Марины ее не задели, вот уж точно!
— А теперь я и мой канал вполне можем на вас в суд подать, госпожа Залевски. За клевету, — что-то дернуло, не утерпела, хоть и нацепила «милую» улыбку. — Честную позицию и нежелание идти на уступки под давлением власти — навряд можно отвратительной репутацией считать. Даже повод гордиться. Впрочем, понимаю, эту точку зрения не все разделяют…
Позволила намеку на нечистоплотность Марины в работе повиснуть недосказанным.
— Всего доброго, — под отвлекающий маневр этого разговора, Мира все же вырвалась из плотного окружения (ну, Клим тут же пристроился следом, глянув на босса, но тут она пока выход не нашла).
Но Мира, довольная хоть тактической победой, отвернулась в сторону зала, очень сильно намереваясь выкинуть это все из головы. И вот то пекущее жжение из живота тоже, потому как Марина снова в руку Стаса вцепилась. А Мира точно не собиралась наблюдать, сбросит он ее пальцы теперь, как ранее, или же оставит на месте.
— Мирослава, мы не закончили разговор! — неожиданно, с холодным требованием громко обратился Гончаренко-старший к ней.
Мира не оборачивалась, но и спиной ощутила недовольство Станислава. Однако смотреть вновь на контраст пиджака и ногтей — никакого желания! Вот пусть с Залевски и разговаривает!
— Я работаю, Станислав, представляете?! — позволила себе ровно каплю сарказма. — Просто завалена сегодня делами, к искреннему сожалению, не могу ни говорить, ни на звонки отвечать, ни даже на смс-ки. Вы же не можете меня не понять, — бросила с напускным тяжким вздохом через плечо, намекнув на его игнор всю эту неделю. — У меня через двадцать минут прямой эфир, всего доброго.