Дениса и его патрульной машины не маячило на горизонте. Отлично!
Арина прошла в свой зал, дождавшись, когда войду и я, и прикрыла двери, чтобы нам никто не мешал. Переодеваться она к моему удивлению не стала и меня не заставила, серьезно о чем-то задумавшись у боксерских груш.
— Арин, примешь букет? — сразу ощутил себя идиотом из Холостяка, спрашивающего у девушки «ты примешь мою розу?!».
— Нет, — отрезала вредина.
Разулся у входа и положил цветы на маты, не зная, как же подступиться к моей недотроге.
— Я хочу тебя обнять, — подошел вплотную со спины, не пытаясь дотронуться.
— Мордашка может пострадать! — слегка отодвинулась.
— Как получить твою любовь? — улыбнулся, поняв, что мы снова «играем».
— Должна пролиться твоя кровь, — отозвалась, ничуть меня не удивив.
— Метод убийства выбираешь? — решил помочь любимой в нелегком предприятии.
— Конечно, — кровожадно осклабилась. — Что предполагаешь? Самбо, бокс или без правил?
— А может махач мы отставим? — блеснул лучик надежды, чтобы сразу сдохнуть в зародыше.
— Вернулся, чтобы в остроумие поиграть?! Кан Феликс… — пугающе начала Арина, но закончить не успела. Дверь отшвырнуло в стену и на маты рухнул запыхавшийся Денис. Следом раздался визг, и сверху на Диня свалилась Лелька, запнувшись о его ноги.
— Все живы! — крикнул недоопер. — Мы успели к началу представления! — несказанно обрадовался крякнувший Денис, выползая из-под Лельки и помогая подняться и ей. Под наши недоуменные взгляды они добежали на четвереньках до стены и обосновались там, как на зрительской трибуне, подперев руками раскрасневшиеся щеки.
Поняв, что Денис здесь и только и ждет момента, когда меня отошьют, попытался перейти в наступление. Я не стесняюсь своих чувств, тем более, мне не стыдно в этом признаться публично. Если ему хочется-пусть слушает на здоровье.
Не успел и рта раскрыть, как послышались громкие шепотки:
— Лель, а ты какие сериалы больше любишь? Мексиканские, бразильские или индийские?
— Не знаю. А что? — также притворно тихо ответила сестра.
— Мне вот больше индийские нравятся! — мечтательно выдал Денис. — Там страсти кипят-мама не горюй! Герои по воздуху летают, приземляясь всегда на лапы, а не на морду! А в конце всегда развязка- огнище! — распалился. — «Джимми, я не твоя сестра, я — твой брат! Да, я знаю! Но и это не твоя мать-это твой покойный дедушка!». Я на таких моментах так рыдаль, так рыдаль! Всегда с килограмм фиолетовых соплей пускаю в ведро чужого поп-корна! — притворно шмыгнул носом. Клоун!
Лелька расхохоталась, зажимая себе рот и давясь хрюкающим смехом.
Отвернулся от них. Сейчас меня волнует только Арина.
— Я соскучился… — прошептал ей.
— СТО-О-ОП! — заорал Денис, примеряя на себя роль режиссера. — Я не расслышал! Лель, он сказал: «Я окучился?!».
Вот гад!
Лелька снова засмеялась, толкнув его в плечо.
— Безумно скучал по тебе, — повторил громче.
— Он скучал по еде?! Теперь поня-я-тно, чего такой тощий! Я тоже на дежурстве по еде так скучаю, что нету моченьки, как пожрать охота!
— Шли бы вы…лесом! — рявкнул, не выдержав.
— Все-все! Нем как то, что всплывает кверху брюхом! — вовсю хохмил Динь.
— Их не выгнать, — безразлично сказала Арина. — Все равно сейчас о них забудем. Можешь размяться, если хочешь — будет без правил, — похрустела шеей и встряхнула плечами, настраиваясь.
Послушно занял место напротив. Неужели она не понимает, что я не собираюсь драться?! Все, что я могу- уворачиваться и попытать счастья остаться в живых.
— О! Мое любимое! — нетерпеливо подпрыгивал Денис, сидя на коленях. — Всегда мечтал попробовать себя в роли комментатора! Лель! Можно? Ну, можно мне?! — карикатурничал, выклянчивая ее безоговорочное согласие.
— Добрый день всем! Всем, кто слушает меня «тута» и «тама» тоже большой приветос! С вами опупенный и несравненный Динь, и мы начинаем нашу трансляцию! В левом углу ринга тот еще отморозок! То есть, мой лучший друг по прозвищу Холод! Вас напугал этот дедульник-морозильник? Тогда согрейтесь теплым чайком, потому как ОН нихрена не уйдет! В правом углу ринга тот… кто сейчас обделается со страху! — получил звонкую затрещину от Лельки.
— Ай! Сдаюсь! — перешел в стратегическое отступление. — А че я ляпнул не так?! Сама погляди: у него такое угрюмое лицо, словно кто-то нагло стащил его ужин. А он такой борзый «Где мой ужин?», а людоед ему: «Ты за него!».
Арина на реплики недоопера только покачала головой и обратилась ко мне: