— В следующий раз так и сделаю. Рявкну, да по громче.
— Хлопну Карлуху по плечу. — Надо бы тебе ботинки обновить. Ты какой размер носишь?
— Размер? — Коротун перевёл взгляд на ботинки, потом на меня. — Не знаю.
— Не жмут? — Вопрос конечно глупый. Как могут жать растоптыши?
— Не-а, не жмут. Я тряпок напихал, теперь в самый раз.
— Понятно.
— Слышь? — Карлуха поманил пальцем. — Если что нужно, ты только скажи.
— Замётано. — Пообещал и пошёл вдоль изгороди, за нею спят животные, побрёл не спеша к винтовой лестнице.
Поднимаясь на второй этаж по скрипучим, чёрным от грязи ступенькам, столкнулся я с бородатым в военной форме. И всё бы ничего, такое бывает в полумраке. Он торопится вниз, я поднимаюсь в контору. Столкнулись лбами, ну и ладно. Здесь не принято извиняться, выяснять кто прав, а кто виновен. Это Бочка, в ней свои законы и свои правила. Разошлись и позабыли что дорогу не поделили. Может не навсегда забыли, на время, до встречи в другом месте. И то, что эта встреча состоится именно здесь и сейчас, бородатый мне пообещал жёстко и громко.
Я даже растерялся, гляжу на него хлопаю глазами. А он кричит, матерится, словами разными бросается, да такими что я и повторить не смогу. Поорал он и резко умолк, поглядел на меня в упор. Пахнуло от чужака кислой и сушёной рыбой. Таращился с минуту, громко хекнул в кулак и похлопал меня по плечу как старого приятеля.
— Выпивка за мой счёт. — Утробно рыкнул бородатый. — Извини, обознался.
— А ты кто? — Выйдя из ступора спросил я.
— Для кого как. — Ответил бородатый, глядит из-под кустистых бровей. — Называй меня Лекарь. Для ваших мест так понятней. А тебя как величают?
— Зайтан.
— Вот и познакомились. — Лекарь протянул руку. — Заходи к Шваньке, скажешь мой гость. Понял?
— Понял. — Не работай я в кузне с малолетства, не выдержать мне такого рукопожатия. Хватка мёртвая не вырвешься.
— Бывай Зайтан. Жду у Шваньки. — Лекарь разгладил усы и неторопливо, в развалку побрёл вниз.
Он ушёл, а я остался на прежнем месте, потираю ладонь, провожаю его взглядом. Изучаю, запоминаю тяжёлую походку, а вот зачем сам не знаю. Мне показалось, заваливается бородатый на одну ногу, прихрамывает. А может и нет, в темноте особо не разглядишь.
Ружьё, как и велел Карлуха оставил в каморке у Носатого. Нож не отдал, спрятал за спину под курткой, я так всегда делаю. Да и ружьишко отдавать не хотел. Раньше, оставлял у Якова, когда для починки, а когда и без неё. Жалуется народ на Носатого, тот ещё разбойник. Забудешь разрядить, считай потерял патроны. Носатым, этого пройдоху в шутку прозвали. Нет у него носа, отрезали. Кто и когда такое с ним сделал, неизвестно. Откуда пришёл в Бочку по сей день тайна. Сам не рассказывает, а проявлять излишнее любопытство здесь не принято, даже опасно.
Оставил ружьишко, отдал один патрон за сохранность и побрёл к выходу. Носатый что-то брякнул вдогонку, но я не расслышал, о своём думал. Как бы по дороже барахлишко сменять, сытно поесть и в баньку.
— Дружище! — Окликнули сзади. — Здорово Бродяга! — Открыто улыбается Гунька-Одноглазый. Гунька всех любит, все у него в приятелях ходят. Волосы рыжие как огонь, ни с кем не спутаешь даже со спины, а она у него большая и сила в Гуньке немалая. Стреляет мой приятель не хуже охотников, хоть и Одноглазый. Глаза у него все на месте, подслеповат на один, но вот на какой мало кто знает.
— Привет Одноглазый. — Поздоровался и прикрыл ладонью глаз. Я так всегда делаю, Гунька смеётся в ответ и прикрывает другой. Вот и пойми на какой он подслеповат?
— Слыхал? — Гунька пожал мне руку, подмигнул. — Гости у нас. Пришлые вояк сменили.
— Не только слыхал, даже видал. Хворые на всю голову.
— С чего вдруг? — Удивился Одноглазый. — Обидели? — Брови сползлись к переносице. — Кто? Пошли покажешь.
— Встретили не весело. — Пояснил я. — Пускать не хотели.
— Да ты не обижайся. — Повеселел Гунька. — Работа у них такая. Вояки дали дёру, среди наших караульных не сыскать. Вот и наняли пришлых. Ты про Пуздро знаешь?
— Знаю.
— И что скажешь?
— А что тут говорить? Был человек, и нет его.
— Это конечно верно. — Согласился Гунька и помрачнел. — А голову-то зачем отрезать? Уверен, одним Пуздро дело не закончится. Разбойники, душегубы в лесу прячутся. Банда, человек десять не меньше. Охотники вторую неделю как носа к нам кажут. Хабибул жаловался, говорит — если и дальше так пойдёт, коптилку закроет. Мяса осталось на две закладки.