— Далеко за полдень закончили сборы. Осмотрел я горы вещей и присел на камень. Как мы всё это потащим?
Серёга бушлат не надел, приторочил его к мешку. Надел поверх рубахи что-то непонятное с ремешками, карманами и кольцами. Назвал он эту штуку разгрузкой. В карманы спрятал сменные магазины для автомата, на ремешок повесил флягу с водой. В свободные кармашки напихал пачки сигарет и спички. Разгрузка, очень удобная штука, я себе тоже взял.
Смотрю на друзей, и не узнаю их. Все как один в пятнистой одежде, со спины можно спутать. Сахт в обновках очень похож на человека. Если бы не скуластая рожа с зубищами, ни за что не отличишь. Ботинки он не надел, остался в своих из кожи. Рафат тоже сильно изменился, бородатый надел разгрузку и взял автомат. Заметил я, ловко он с оружием обращается. Разобрал оружие, протёр смазку и снова собрал. Да так быстро и ловко, залюбуешься.
И только девчонки не переоделись, как были в своих балахонах в них и остались. Заканчиваем приготовления Кхала бусы перебирает. Разорвала нитку и начало по новой собирать. Добавляет палочки, рвёт спелые ягоды рябинихи и пытря, нанизывает их на большую иглу с новой нитью. Маита ей помогает.
— Все готовы? — С нескрываемой грустью в голосе спросил Кхала. Попыталась улыбнуться, но улыбка получилась совсем не весёлой.
— Я готов. — Первым отозвался Карлуха. Стоит мелкий возле своих неподъёмных мешков, суёт в карман штанов банку каши. Ухитрился Коротун секиру прицепить на ремень от автомата, теперь она у него за спиной.
— Готовы. — Кивнул я. — Винтовка, три ящика с патронами лежат возле ног. Позади четыре мешка. У других тоже по четыре. Даже не представляю, как мы всё это понесём? Девчонки заверили — дотащим. Всё же, жадность великая сила.
— А давайте покушаем? — Усевшись на ящик с тушёнкой предложил Сахт.
— Не советую. — Смотрит Кхала в сторону обрыва и шепчет чуть слышно. — Не нужно кушать. Потом, всё потом.
— Ты чего? — Поспешил к ней, обнял. — Почему слёзы на глазах?
— Не слёзы это, соринка попала. — Вытирает ладошками глазки, уткнулась носиком мне в грудь. — Не хочу уходить.
— Запрёшь и вернёшься. — Сообщила Маита. — Соскучится не успеешь.
— Не успеешь. — Повторил я. Знаю, нужно ей уйти и запереть провал, обязана это сделать. Отпускать не хочу, а с ней нельзя. Переживаю я за Кхалу, волнуюсь.
— Всё будет хорошо. — Подошла Маита, обняла нас обоих. — Если бы могла пошла вместо тебя. За Бродягу не волнуйся. Твой он и только твой. Обещаю.
— Только попробуй. — Шутейно пригрозила сестре кулачком, им же и вытерла слёзы. — Готовь окно. Мы отойдём на минутку.
— Как же без этого? Ступайте. — Скорчила Маита кислую рожицу и скомандовала. — Эй вы, лоботрясы. Тащите мешки и оружие к обрыву.
— Это ещё зачем? — Спросил Карлуха. — А если свалятся?
— Свалятся, полезешь. — Нависла Маита над мелким. Не знаю, что она ему на ухо шепнула, а может посмотрела как-то по-особенному, но Карлуха поспешил выполнять команду. — Кладите так, чтобы не свалились. — Командует Маита. — Открою окно, сбросим пожитки. Оружие туда же бросайте. Топор клади, даже не думай на себе тащить. Когда выпадешь, на тебя свалится. Открою второе, в него и прыгнем. Поторопись Бродяга. Окна не провалы, их запирать не нужно. Сами закрываются. Потеряешь время, здесь останешься.
— Куда окно? — Спросил, зацеловываю Кхалу, обнимаю крепко-крепко.
— Там безопасно. — Шепчет в ответ, увлекает за собой точно в танце. — Когда выпадешь, выпей. — Сунула мне что-то в карман. Кружимся мы, не стоим на месте, идём, но вот куда не знаю. Да это и не важно, только бы вместе. — Ты хотел своё поселение, оно у тебя будет. Люблю я тебя Бродяга, больше жизни люблю. — Поцеловала и оттолкнула. Не успел я ответить, полетел, провалился.
Нет под ногами камней, мир растянулся, поплыл, потерял цвет и померк. Пропали все звуки, лечу в черноту, падаю в пропасть. Сколько я летел сказать не берусь. Крутило, вертело, подбрасывало, а в самом конце точно под зад пнули. Хорошо наподдали, от всей души.
Глава 15
Вывалился из черноты и запахал носом. Песок скрипит на зубах, лежу и боюсь открыть глаза. Плещется вода, бьются, шумят волны. Неудобно лежу, руки впереди и точно связаны, темно. Дышать трудно, а тут ещё и зад болит, онемела одна половина. Вот так дела, мало того, что пнули, так ещё и связали. Перевалился на бок, уселся. Интересно получилось, бушлат вывернулся на изнанку, залез на голову, потому и темно и руки не свободны.