— Вот так подфартило. — Обрадовался Гунька и пустился в пляс. — Всё, отшипелись зубастые.
— Ага. — Согласился Карлуха и заискивающе поглядел на меня, потом на Михалыча. — Мне бы ножичек. Такой, что притупить не жалко.
— Какой ножичек? — Сквозь зубы процедил Михалыч.
— Вокруг ящеров тьма-тьмущая, а тебе ножичек подавай? Свежины захотелось? — Михалыч схватил Карлуху за руку как непослушного ребёнка и потащил к яру. — Поглядели и хватит, уходим.
— Да пошёл ты. — Грубо ответил мелкий, высвободил руку и шустро вернулся к нам. — Сам иди. Мне и здесь неплохо.
— Вы чего мужики? — Михалыч сжал в руках автомат, озирается. — На кой вам эти твари? Время теряем.
— Какое время? Без надобности оно нам. — Карлуха пнул ногой шипаря. — Подохли зубастые. Вот так подарочек. Это хорошо, что я с вами драпанул.
— Бродяга! — Окликнул Михалыч. — Скажи им. Ноги уносить нужно, ищут нас.
— Ищут? — Спросил и посмотрел в сторону Бочки. Её конечно отсюда невидно, ушли мы порядочно. А вот небо далеко видать, хмурое оно тяжёлое, тучи не то что бы чёрные, но дождик срывается. — Не думаю, что кто-то в такую погоду решится начать погоню. Да и кому мы нужны?
— Мы же договорились. — Напомнил Михалыч. — Айда на болото. Постираться нужно, разит от нас хуже не куда.
— Постираемся, как же без этого? — Заверил я. — Отмоемся обязательно. — Пропахли мы нечистотами, одежда к телу липнет, ботинки всё ещё мокрые.
— Кого ждём? — Михалыч закурил. — Недосуг ящерами любоваться. В дорогу пора.
— Сам иди. — Пробурчал Карлуха искоса поглядывает в мою сторону. Ищет мелкий поддержку, а я не знаю, как и поступить?
Пообещал Михалычу, можно сказать слово дал. Но и от дармового заработка грех отказываться. Шипарь зверь опасный, мало кто может похвастать удачной охотой. Всё больше не мы на него, шипарь на нас охотятся. Лопатка шипаря — лопатина, вещь нужная в большом спросе она. Потому как крепкая, остроту держит куда лучше железа. Из лопатин отменные топоры выходят. Скорняжных дел мастера лопатиной шкуры кроят. Сносу ей нет. За одну, можно и одеться, и обуться в лучшие кожи. А тут вон их сколько?
— Ага, ступай. — Поддержал Гунька. — Пока все лопатины не срежу, не уйду.
— Шкуры хорошие. — Заметил я, поглаживаю ладонью зверю загривок. Ворс жёсткий, а подшерсток как пух. — За такую, можно сотню патронов выторговать.
— Вот Вы придурки. — Выпалил Михалыч и посмотрел с ухмылкой. — Завалю вас патронами. Айда к тайнику, чокнутые.
— Да, когда это будет? — Гунька правит нож, шаркает лезвием о камень. Много в этом месте камней, а песка ещё больше. — До твоего тайника ещё дойти нужно. Зачем куда-то ходить, гляди сколько добра валяется?
— Брешет. — Карлуха оседлал шипаря. — А ты, покажи патроны.
— В рюкзаке они. — Михалыч тряхнул торбой. — Десять пачек по тридцать штук в каждой. К месту выйдем, в сто раз больше получите.
— Да ну тебя. — Отмахнулся Карлуха и заглянул зверю в пасть. — Вот так зубищи. Гляди Бродяга, клыки что ножи. Попадись такому.
— Ну и чёрт с вами. Подыхайте, если хотите. Бродяга, укажи дорогу, один пойду. — Вертит Михалыч головой во все стороны. — Куда идти?
— Нет здесь дорог. К болоту туда. — Я указал пальцем. Впереди глубокий яр, кусты, трава в человеческий рост. — Пройдёшь по оврагу до проплешины. Дальше через лесок. Вонять начнёт, стало быть пришёл.
— Самоубийцы. — Выдохнул Михалыч, ухватил мешок и потащил его вниз по склону.
— Беги-беги. Дурень! — Вслед ему выкрикнул Гунька, проворно вспарывает ножом крепкую шкуру на спине шипаря. — Давай Бродяга, режь вон того. — Взгляд обозначил зверя у люка. — Карлуха, помогай, тащи за загривок.
— Ага. — Тут же согласился мелкий и вынул из-за пояса
нож. Широкое, хорошо отполированное лезвие, простенькая, деревянная рукоять. Как он его сберёг, почему пришлые не забрали? — Ты Гунька шире подрезай, я на подхвате. — Ухватившись за срез посоветовал мелкий.
— А может ну его? — Тревога Михалыча передалась и мне. Кустарник изломан, ветки к траве прижаты, деревья стоят голые, нет на них листьев. Ночью гремело, наверное, ураган бушевал? Щебечут птички, тишь да благодать, но что-то тревожит. Не спокойно на сердце.
— Ты чего Бродяга? — Гунька срезал мясо на лопатке, отделил от кости и выбросил под куст. — Вот так шипарь, гляди какая костомаха? — Дружок показал добытую лопатку, большую похожую на топорище кость. — Да за такую лопатину, я себе сапоги выше колен стребую. Плащ с капюшоном и штаны заброды. — Гунька вытер ладонью лицо. — Помогай Бродяга.