— Нет. — На отрез отказался Карлуха и остановился. — Чего это там? — Спросил Коротун тычет пальцем. Возле мешка расходятся круги. — Бродяга! — Позвал Карлуха. — Иди, глянь-ка.
— Что у тебя? — Не хотел, но вернулся. Торба у меня с мешочками шипарей и две винтовки.
— Да вот. — Карлуха потянул за мешок. Тот чуть подался и снова отполз. — Видал?
— Видал ну и что? Зацепилась твоя торба. Не тащи по воде, на плечо забрось.
— Мокрый он. — Пожаловался мелки, мотает на руку лямку. — Я это. — Карлуха потянул мешок, но тот не поддался. Точно держит его кто-то. — Чего это он? — Мелкий узлом на руке затянул лямку и дёрнул. Мешок подпрыгнул и исчез под водой. Следом за ним пропал и Карлуха. Скрылся под толщей воды только мы его и видели.
На выручку рванул Сюндель. Плюхнулся вводу и выволок Коротуна за ноги. Тащит Серёга-Сюндель мелкого. Тот клюёт головой в воду, жадно хватает ртом воздух.
— Брось. — Хрипит Серёга. Я обронил одну винтовку утонула она. Ухватился за Карлуху тащу что есть сил.
— Бросай! — Горланит Гунька, лупит по воде прикладом автомата и орёт. — Брось мешок! Отпусти!
А как Карлуха его отпустит? Петелька надёжно удерживает за руку. Мешок то появляется над водой, то пропадает.
— Михалыч стреляй! — Прокричал Серёга. Пули вспороли мутную воду, резанули по траве. И всё стихло.
Стоим по грудь в холодном болоте посреди высокой травы, ноги увязли в иле. Дорога осталась далеко позади.
— Сюндель! — Срывая горло орёт Михалыч. — Ползи сюда, вылезайте из зарослей!
— Что это было? — Спешно выбираясь на дорогу спросил Сюндель. Прижал он к себе Коротуна точно ребёнка. Глаза у Карлухи вдвое больше обычного, глядит на воду хлопает глазищами. Лицо перекосило, губы дрожат. Мешок мокрый и грязный волочится позади.
— Скотина, урод!!! — Кричит Гунька опухшими губами, хотел было стукнуть Карлуху. Но Сюндель и здесь проявил отцовскую заботу. Махнул ручищей, отпихнул Гуньку, тот и отступил, завалился в траву. Вскочил как ошпаренный и давай грести автоматом как веслом, нас догоняет, спешит выбраться из зарослей.
— Все ко мне! — Позвал я, как только почувствовал под ногами камень дороги. Стою по пояс в воде, в своей торбе роюсь. Отыскал листья лопухатого, достал зловонный мешочек. Придавил пальцами. — Подставляйте руки. Быстро-быстро!!! — Требую, пачкаю одежду тягучей слизью. Завоняло на всю округу, слизь упала вводу, расплылась смрадным пятном. Мешочек хоть и не велик, с кулак не больше, но то что в нём, имеет огромную силу. Смрад выедает глаза, дерёт горло.
Не знаю сколько прошло времени и как долго мы топтались на одном месте? Может с минуту, может и больше, лично мне показалось прошла целая вечность. Расходятся по воде куги, поднимаются со дна и лопаются пузыри, рождаются и пропадают водовороты. Дважды я почувствовал, как мои ноги ощупывают. Наверное, и моих попутчиков тоже щупают, потому, как и они дёргаются, отступают. Не все конечно. Карлуха восседает на шее у Сюнделя. Как он там оказался я не видел. Но таким напуганным Коротуна я не припомню. Рот раскрыт, волосы слиплись, в глазах ужас.
Только сейчас я заметил, пропали комары, не поют птицы, не квакают жабы. Воцарилась мёртвая тишина. А может, мне это только показалось, не знаю.
Гунька жмётся ко мне. Михалыч и Сюндель стоят рядом. Вертятся с автоматами, следят за водой.
— Спина к спине. — Приказал я и зарылся рукой в свою торбу. Отыскивая зловонный мешочек. — Если что-то вылезет.
Договорить я не успел. Это что-то действительно вылезло, поднялось из воды. По виду человек поросший тиной и жёлтым мхом. Глаза маленькие, горят зелёными огоньками. Слышал я про болотный люд, но сам их не видел.
— Дай. — Прошипело болотное чудище и указало худым, костлявым пальцем на Карлуху. Растопырило пятерню, между пальцев перепонки как на лапах у жабы.
Не знаю, все или только я один потерял дар речи и возможность двигаться. Наверное, все. Потому как никто даже не шелохнулся. Никто не стреляет и не пытается сбежать. Карлуха испугался больше других. Дёргает за лямку, высвобождает руку. Упал мешок, плюхнулся в воду рядом со мной.
— Толкни. — Склонив набок голову приказало чудище и оскалилось, зубы у него маленькие, тонкие, торчат как иглы в несколько рядов.
Не смея возразить толкнул мешок. Лямка зацепилась, оплела мою руку, мешок чуть отплыл, дёрнулся и вернулся обратно.
— Плата за проход. Отдайте половину. — Хорошо выговаривая слова объяснил хозяин болота. Позади него вылезли ещё четверо. — Достань и дай.
— Ага. — Кивнул я и принялся развязывать узел. Чудища стоят неподвижно, внимательно наблюдают что я делаю? Тонкая верёвка надёжно стянула горловину, намокла. Как я её не дёргал, как не силился развязать, не вышло.