После такой прогулки, нужно в парилке вылёживаться. Травяной чай хлебать большими кружками. Но вот беда, компания для парилки неподходящая. С десяток болотников и хозяйка Кхну. Забрала она черепки, даже не глянула в мою сторону и ушла. Все ушли, а я остался.
В траве стрекочут жучки, копошатся козявки. У самого берега, надрывно орут жабы. Заморосил дождик, мелкий, противный. Да и вообще всё вокруг гадкое, серое, мрачное и холодное. Не бывал я ещё на таких праздниках. Да и праздник ли это? Ночь совсем близко, а я непонятно где? Куда не глянь высокий камыш, вода, за спиной кусты выше моего роста. Где столы, где веселье? Какой же это праздник?
Стало мне как-то не по себе. В голову закралась тревожная мысль. А вдруг, они и вправду людей едят? И на этом пиршестве, мне уготовано место не за столом, а на нём.
Крадучись взобрался на холм, выглянул из-за кустов. Вот и болотники, стало быть не ушли, здесь они. Руки скрестили, обнимают себя за плечи, глядят на озеро. Не знаю, заметили они меня или нет, если и увидали, не подали вида. Стоят как каменные истуканы.
Побрёл вниз к зарослям камыша. Чавкает в ботинках вода, одежда прилипла к телу, холодно. В камышах ненамного, но теплей, ветер не задувает. Пройду вдоль берега, не хватятся сбегу. Хороши хозяева, бросили гостя.
Отошёл не далеко, остановился, гляжу слушаю. Трещит камыш, закачались толстые стебли вершатника.
— Ты куда собрался? — Из зарослей вылез ластоногий.
Шарахнулся я от него, упал на пятую точку. Вот так болотник, вот так громадина. Куда выше и шире в плечах тех что я встречал раньше. В рыбацкую сетку оделся. Грудь и живот прикрывают шипы-накладки из кожи земееголова. Плечи тоже защищены, зелено-белёсые пластины, очень похожи они на медные. В руке топорик из лопатины шипаря. От одного только вида топора можно околеть. Про рожу и говорить страшно, не рожа, а тихий ужас. Сильно поросла она мхом. Не видно глаз, губ, один только нос бугром выпирает. По всему лицу зелёная поросль, свисает завитушками до самой груди.
— Я, мне. — Только и смог из себя выдавить. Поднялся, глазею на него, раскрываю и закрываю рот.
— Угу. — Чудище кивнуло, мельком глянуло на мои штаны, указало топориком на куст. — Туда. Иди наверх.
— Я тут, мне бы. — Брякнул, а вот что и о чём сам не понял.
— Не делай этого в воду. — Предупредило чудище указывая топором на мои штаны.
— Этого? — Переспросил и опустил взгляд. Оказывается, прикрыл я руками ширинку, держусь за неё.
— Ты что, глухой? — Спросило чудище и не дожидаясь ответа, схватило меня за руку, потащило на холм.
Не знаю, справил я малую нужду или нет? Стою под кустом неприлично долго. А этот, с завитушками не отходит, держится рядом. Не торопит, воротит от меня рожу. Скрестил руки на груди, прижал топор, глядит на камыш, вертит головой осматривает болото.
Небо совсем почернело. Лягушки словно взбесились, квакают на все лады, дождь усилился, поднялся ветер, мерзко, холодно. Вернулась смелая идея, а не драпануть ли? Сбежать, куда глаза глядят. И только я собрался задать стрекоча, как послышался противный скрежет. Болото-озеро забурлило, вспенилось, гудит громко, протяжно.
— Туда. — Болотник толкнул меня в спину. Не устоял я на ногах и упал, съехал по склону, оцарапал руки.
— Да что же это такое? — Рассматриваю содранные в кровь ладони. — Ты зачем это сделал? — Спросил, да так и застыл с открытым ртом.
Из озера-болота поднялось что-то огромное. Вылез остров, торчит точно болотная кочка, поднялся над водой, завис. Переливается он, отсвечивает синим цветом. Пенными потоками бежит вода, падает. Разбивается на тысячи мелких капель и превращается в пар, белый, невесомый. Молочные облака поднимаются, окутывают остров со всех сторон, прячут за собою громадину. Болото-озеро бурлит, мигает, светится. От всего увиденного перехватило дух, гляжу и не верю своим глазам. Не уж-то такое бывает?
— Это — Та-а-а. — Пояснил болотник и встал на колени. Дернул меня за рукав и строго приказал. — Делай как я.
Подчинился, встал на колени. Мокрый, злой, с разодранными руками, бухнулся рядом с ластоногим.
Ветер разорвал пар, растащил его во все стороны. На самом краю острова показались болотники в причудливых одеждах. Длинные балахоны, высокие, остроконечные шапки-колпаки, всё пестрит яркими красками, горит и светится.
Из воды, на берег полезли ластоногие. Много их, десятки, может и вся сотня наберётся. Выходят на песчаный пляж, кланяются громадине. Несут на вытянутых руках шары.
От чудо-острова к берегу потянулся мост, не широкая полоса с мигающими огоньками. Болотники выстроились друг за другом, подняли шары над головами и пошли по нему.