— Бродяга. — Окликнули от кустов. — Подойди. — Зовёт болотник. Вылез он зарослей камыша, на сетке тина, лопатина-топор в жирном иле.
— Привет. — Поздоровался как с давнишним приятелем и спросил. — Как дела?
— По-разному. — Тихо ответил тот и повёл за куст. Отогнул ластоногий ветку и говорит. — Забирай девку.
Сидит она под кустом, закуталась в драную шкуру, глядит на меня большими глазищами и улыбается.
— От кого спряталась красавица? — Спросил и улыбнулся в ответ. Молчит девка глядит сквозь меня. — Чего это с ней?
— Спит. — Громко ответил болотник и протянул кожаный мешочек. — Переберётесь на ту сторону, дашь. Разжевать нужно.
— Погоди. — Присел, заглянул кареглазой в глаза. Пустые они, стеклянные. Не пойду я с дурочкой на болото. Тронул девку за руку, пошевелила пальцами, склонила на бок голову, хлопает глазищами. — Да она не в себе. — Разозлился я. — Зачем мне дурочка? Куда я с ней?
— Туда. — Болотник указал пальцем в сторону камышей. — Так нужно.
— Кому нужно? — Понюхал содержимое мешочка, пахнет травой, но вот какой не знаю.
— Всем нужно. И тебе в первую очередь.
— Мне? — Уставился на ластоногого. — Мне-то зачем? Вы опоили, вы и носитесь с ней. Что мне с дурочкой делать?
— Почему не взял нож? Сам решил тебе и тащить эту ношу. — Болотник тронул меня за плечо. — Ты катхи. Твоя дорога, омуты и холодный ил. Легко не будет.
— Голова чумная, соображаю плохо. — Пожаловался я. — Кто такой катхи?
— Хозяин, кто же ещё? — Поведал ластоногий. Девчонка заворочалась под кустом, высунула из-под шкуры голову. Посмотрела сквозь нас, глядит не моргает. — Сок муа не навредит, память покроет туманом. Забудет она где была и что видела. Теперь понимаешь?
— Понимаю. — Выдохнул и посмотрел на девку. Остригли её ластоногие. Не на голо, но и волос оставили совсем немного. — И долго мне с нею таскаться?
— Не знаю.
— А кто знает?
— Хозяйка Кхну. — Ластоногий понюхал воздух, выглянул за куст.
— Где мне её искать?
— Скоро придёт. А сейчас. — Ластоногий, протянул девке руку. — Вставай, пора идти.
В такой компании мы и вышли к моим приятелям. Я, ластоногий и девка. Сюндель курит, привалился спиной к трухлявому пню. Гунька согнулся в три погибели над Михалычем, шепчет что-то на ухо. Тот сидит на камне, глядит в пасмурное небо жуёт травинку. Карлуха уселся под упавшее дерево, охает да ахает, куски холодного мха к голове прикладывает.
— Почему босая? — Не вынимая сигареты, спросил Сюндель.
— Земля лечит. — Ответил болотник, помог девке усесться и ушёл.
— Привет. — Поздоровался Сюндель, выбросил окурок. — Давай знакомиться?
— Ой плохо мне, плохо. — Жалуется Карлуха. — Отравили жабы мохнорылые, опоили. Помру я.
— Не помрёшь. — Заверил Михалыч. — В болото залезешь, попустит.
— Язык проглотила? — Спросил Сюндель. — Э-э-эй. — Позвал, поводил рукой перед её лицом. Девка как сидела, так и сидит, даже не моргнула. — Пьяная?
— Спит. — Сказал то, что услышал от болотника.
— Спит? С открытыми глазами. — Сюндель тронул девку за плечо. — Красавица, а-у. — Красавица повернула голову, уставилась на него. — Чего это она? Может того. — Сюндель заглянул девке в глаза. — Придурошная?
— Сам ты придурошный. — Ответил грубо, помог девке встать и отвёл в сторонку.
— Да она же голая! — Выкрикнул Сюндель. — Вот черти мохнатые, что же они вытворяют? А если простудится?
— И что? — Спросил Михалыч и отошёл под дерево справить малую нужду.
— Сейчас. — Сюндель сбросил армейскую куртку, снял рубаху. — Бродяга, на-ка прикрой её. Штанины оторву, ноги обмотаем.
— Зачем штаны портить? — Через плечо бросил Михалыч. — Ты берцаки отдай.
— Я бы отдал. — Сюндель поскрёб щеку. — Но, куда они ей? Нога как у Золушки.
— Как у кого? — Полюбопытствовал Гунька.
— Забудь. — Отмахнулся Михалыч. — Слышь, Бродяга?! Мохнорылый не сказал, долго нам здесь куковать?
— Не сказал! — Ответил из-за кустов. Не доводилось мне девиц раздевать, сами раздевались. — Снимай. — Попросил тихо, даже не надеясь, что услышит.
Шкура упала в траву. Я и замер с раскрытым ртом. Стою, таращусь. Всё при ней, засмотрелся. Стоит девка в чём мать родила, глядит не моргает.
— Бродяга?! — Из-за кустов позвал Сюндель. — Не могу штанину оторвать! А давай я ей носки отдам?! Нормально будет?!
— Не знаю. — Прохрипел пересохшим горлом.