— Я готова! — она вышла из ванной в одном полотенце на стройных бедрах. Виктор как раз что-то складывал в сумку, пока он возился, пока застегнул замок, и только после этого поднял на Елену глаза. И замер как вкопанный.
— Вещи собрал? — девушка кошачьей поступью подкралась ближе и уселась верхом на сумку.
— Собрал, — пролепетал мужчина.
— Тогда в путь! — скомандовала она и отправилась в другую комнату за одеждой, секс в ее планы сейчас не входил.
Глава 3
— Похоже, здесь жарковато, — Голубева капризно поморщилась. — Сейчас вспотею и начну пахнуть.
— Я тоже, — Виктор продолжал смеяться. — И ты сразу перестанешь замечать свой запах. Давай уже шубку и садись. Скоро взлетаем.
Еще немного повертевшись для вида, Елена, наконец, опустилась в кресло и «пристегнула ремни», как того настойчиво требовала горящая табличка.
— Внимание! — стюардесса принялась говорить обычную ерунду, а Лена уже нацепила наушники и закрыла глаза.
Спустя пару минут она почувствовала легкое головокружение и тошноту и поняла, что самолет, наконец, взлетает. Ремни она отстегнула, Елена вообще ненавидела все то, что мешает чувствовать себя комфортно. Зато глаза Голубева принципиально не открыла, ну что хорошего можно увидеть в иллюминатор несущегося на дикой скорости самолета? Оставшуюся внизу взлетную полосу да грязный городской аэропорт с серыми деревьями? Внезапно кто-то толкнул ее в спину, да с такой силой, что Голубева, не ожидавшая удара, сильно стукнулась головой о впереди стоящее кресло.
— Черт! — рявкнула она и рванула наушники. — Что за ерунда?
Открыла глаза и замерла. В салоне — крики, визги и даже мат. Самолет упрямо несется вперед, при этом чудовищно западая влево. Какие-то сумки, чемоданы и кульки посыпались на голову, и вот тогда Елена напугалась:
— Витя! Что случилось?
Мужчина сидел неподвижно, белый как смерть:
— Похоже, отлетело одно шасси.
— Пристегните ремни, не вставайте с места! — взвизгнула в микрофон невидимая стюардесса. — Положите голову на колени, уберите все колюще-режущие предметы как можно дальше от себя.
— И засуньте в рот паспорт, чтобы было легче опознать ваш труп! — огрызнулась Голубева, пытаясь дрожащими руками застегнуть ремень безопасности.
Самолет чудовищно болтало из стороны в сторону, какая-то женщина истошно визжала.
— Я люблю тебя, ласточка! — пробормотал Жданов. — Знай это!
— Прекрати! — захрипела Голубева. От волнения у нее внезапно прорезался бас. — Прекрати! Я тоже тебя люблю, все будет хоро…
Их снова затрясло, да с такой силой, что она прикусила язык и замолчала. Самолет болтало и качало в разные стороны; стало трудно дышать. Пот застилал глаза, сердце колотилось где-то в горле, Лена вспомнила свой сон накануне и поняла, что это конец.
И вдруг наступила тишина, такая чудовищная и звенящая, что Голубева напугалась ее даже больше, чем криков и паники. Потом она услышала чей-то громкий вздох и хороший такой, от души такой, трехэтажный мат.
— Ласточка! — Виктор погладил ее по абсолютно мокрой от пота спине. — Мы сели.
Голубева разогнула ноющую во всех местах спину, открыла глаза и уставилась на Виктора:
— На облако? Где твои крылья?
— Успокойся, уже все позади, — Витя расцеловал ее пылающие щеки и обнял за плечи, а Елена от ужаса больше не могла произнести ни слова.
Глава 4
— Напитки за счет компании, — официантка безразлично оглядела их с головы до ног. — Да, видок у вас еще тот, — бесцеремонно прокомментировала девушка.
— Витя, — не отрываясь от маленького зеркала, встроенного в крышечку компактной пудры, прошептала Голубева, — возьми у нее коньяк и попроси заткнуться, у меня нервы не железные.
Виктор смущенно крякнул и похлопал ее по руке:
— Ласточка, все позади.
Голубева, наконец, привела в порядок свое лицо, убрала пудру в сумочку и попыталась бодро улыбнуться, поймав себя на мысли, что со стороны ее улыбка скорее напоминает оскал психически больного человека:
— Давай выпьем, Витя!
Мужчина снова смутился, но быстро взял себя в руки. За это она его и любила. Несмотря на свой возраст, Жданов порой вел себя, как задорный мальчишка:
— Ласточка, за нас!
Голубева неприлично быстро опустошила содержимое пузатого бокала, даже не поморщилась и потянулась за новой порцией.
— У меня есть тост! Давай выпьем за то, чтобы снаряд дважды в одну воронку не падал!