– Привет.
– Привет.
– Ты чей?
– А ты чей?
– Тебя как зовут?
– Шурка, а тебя?
– Сашка.
– Ишь ты, тёзки.
– Какие же мы тёзки? Ты Шурка, а я Сашка.
– Тёзки, тёзки, – засмеялся он, – ты Александр и я Александр. А знаешь, отчего Шура получился?
– Нет.
– От Саши. Сначала человека звали Саша, потом стали звать Сашура, а потом, когда он уже повзрослел, стали звать просто Шура.
– Ловко ты придумал.
– Да это не я, это мне мама рассказала.
– А что ты тут делаешь? В гости приехал?
– Нет, мы сюда жить переехали. А вот наш дом, – он указал на неподалёку стоящий небольшой домик, в котором жила тётя Маша, известная гроза всех деревенских мальчишек.
– Так здесь тётка Машка живёт.
– Жила, наверное. А сейчас мы.
– Вот здорово. Тогда давай будем дружить.
– Давай.
Так мы целый день вместе и провели. А потом второй день, а потом третий. И так изо дня в день. А потом в школу вместе пошли. Моя мама попросила нашу первую учительницу Александру Дмитриевну посадить нас вместе. Та согласилась. И вот уже шесть лет мы сидим за одной партой, и делаем всё вместе и всё остальное, о чём я уже рассказывал.
Глава вторая
Однажды, вернувшись из магазина, мама сказала:
– Посмотри, что я тебе купила, – и подала мне небольшую книжечку.
Книги я люблю всякие и этой тоже обрадовался. Однако это была не книга, а записная книжка в твёрдом переплёте. У меня ещё никогда не было ничего подобного. Я сразу же побежал к Шурке:
– Смотри, что мне мама подарила.
– Ух, ты! Сильная вещь!
Мы сели на диван и долго рассматривали диковинку. В этой записной книжке сто листов в клеточку, все листочки пронумерованы, обложка твёрдая цветная, на ней золотом выдавлено слово «Блокнот» и Спасская башня Кремля. Но самое главное, что от неё исходил вкусный запах типографской краски, что для любителей чтения и книг является самым приятным ароматом.
Как только мы закончили осматривать блокнот, Шурка спросил:
– А что мы будем записывать в него?
– Не знаю.
– А давай…
И мы начали наперебой предлагать разные варианты. Но всё, что предлагал Шурка, не нравилось мне, а всё, что предлагал я, с ходу отвергалось Шуркой. Наконец, это надоело нам, и мы решили взять перерыв до завтра и подумать о судьбе записной книжки дома.
Дома я сел на диван, достал из кармана записную книжку, полистал страницы и снова начал думать над тем, что можно записать в неё. Рассуждал я так: мы с Шуркой любим читать книги, значит, в блокнот можно записывать все сведения о прочитанном. Это, во-первых. Во-вторых, мы любим мастерить. А это значит, что в записную книжку можно заносить все данные о наших поделках. В-третьих, мы с удовольствием занимаемся спортом: играем в футбол, в шахматы. В-четвертых, и Шурка, и я чуть ли не каждый день пропадаем на речке: то купаемся, то загораем, а то рыбачим. И обо всём этом также можно записывать в записную книжку. И тогда получится, что это не какие-то важные и нужные записи, а самый обыкновенный дневник. А вести его вдвоём, скорее всего, не получится. Если записывать буду я, то я смогу рассказать только о себе. А если он, то обо мне там будет очень немного.
«Ладно, – решил я, – пусть записная книжка полежит в шкафу. А когда мы что-нибудь придумаем тогда её оттуда и достанем». Назавтра я так Шурке всё и объяснил. Он согласился:
– Конечно, на всякую ерунду переводить такую вещь не стоит, прочитанные книги и так надо помнить, а дневники только девчонки ведут.
И на несколько дней мы забыли об этом блокноте.
Как-то мы лежали с Шуркой на берегу реки, загорали, любовались природой.
– А знаешь, что я подумал, – неожиданно спросил Шурка, – вот мы лежим с тобой, валяемся, ни о чём не думаем. А вдруг мы бы оказались как Робинзон Крузо на необитаемом острове. Как, по-твоему, смогли бы мы там выжить?
Книгу о Робинзоне Шурка не читал. Это я ему рассказывал про него. И вот надо же, зацепило человека.
– Наверное, выжили бы, – отозвался я. – Тем более у него и ружья были, и инструменты всякие…
– А что мы с тобой стрелять умеем? – перебил Шурка. – А, кроме того, не всем ведь так везёт, как Робинзону. Вдруг мы с тобой попадём на необитаемый остров с голыми руками. Что тогда делать будем?
– Не попадём. Сейчас время другое. Нас быстро найдут.
– А вдруг не найдут, или найдут через месяц? А этот месяц как-то прожить надо.
Вот тут и мне в голову пришла интересная мысль, я аж подскочил на песке:
– А давай тогда будем готовиться к жизни на необитаемом острове.
– Давай, – обрадовался Шурка, – это интересно. Об этом можно и в записной книжке записывать.
– Правильно, – поддержал я, – только, чур, никому об этом не говорить. Кто проболтается, тот предатель.
– Я не проболтаюсь, – пообещал Шурка.
И мы с ним поклялись страшной клятвой: «Мы – закадычные друзья Сашка и Шурка клянёмся, никогда и никому не открывать наших тайн и секретов даже под самыми страшными пытками. Пусть наши тайны умрут с нами. Каждый, кто нарушит клятву, будет покрыт несмываемым позором».
Текст этой клятвы мы торжественно записали на первой странице моего блокнота и расписались внизу под ним. Шурка предложил подписываться кровью, но я отговорил его, а почему и сам не знаю. Крови я не боюсь, и резануть осколком стекла по пальцу для меня пара пустяков. Просто, наверное, так уж получилось, хотя позже я даже пожалел, что не согласился с Шуркой. И причины на это не заставили себя ждать. Но об этом позже.
А пока мы с Шуркой полностью ушли в наши мечты о выживании на необитаемом острове. Одна беда, мы никак не могли придумать ситуацию, из-за которой окажемся там. Пешком туда не дойдёшь, на самолётах мы не летаем, на кораблях не плаваем, поездом не доберёшься. Вот когда вырастем, тогда, может быть, с нами что-нибудь приключится. Но к этому и готовиться не стоит, потому что взрослые и так всё знают.
Наконец, нам надоело такое пустое фантазирование, и я предложил:
– Давай, Шурка, этот этап подготовки пока оставим. Попадём мы на этот остров или нет, не важно, главное, что мы будем готовы.
– И правильно, – согласился Шурик, – сдался нам этот остров, необитаемых, поди, уже и в помине не осталось.
И тут мне в голову пришла ещё одна гениальная идея:
– Шурка, – закричал я, – точно, давай готовиться не к жизни на острове, а к походу, это будет интереснее и полезнее. В поход мы сможем выбраться в любое время.
– Не выберемся, родители не пустят.
– Если не подготовимся – не пустят, а подготовимся – тогда и разговаривать будем.
Глава третья
На следующий день мы до самого обеда ничего не делали и только мечтали о самых настоящих походах со страшными трудностями и ужасными приключениями. Шурка говорил о том, что хорошо бы заблудиться в тайге, где на сотни километров нет никакого даже маломальского человеческого жилья. Я поддержал его и стал придумывать разные трудности, которые нам могут встретиться в тайге. Потом я сказал, что лучше путешествовать не по тайге, а плавать по реке, потому что тайга от нас далеко, а река рядом, за нашими огородами. Шурка спорить не стал, и мы быстро переключились на приключения на воде.
Мечтать было приятно, дома никого не было, мы сидели у нас в комнате на диване, время летело незаметно. Так, наверное, мы бы и просидели до вечера, вернее до прихода моих родителей с работы, если бы вдруг не спохватились.