Когда он опомнился, генетический сплав уже завершился, и стало слишком поздно. Джин был женат на единственной женщине в галактике, которая когда-либо слышала от него: «я тебя люблю». На женщине, которая предала его и разбила ему сердце. На женщине, которую он ненавидел. На женщине, которая давно должна быть мертва.
Глава 2
Джин бездумно спустился с помоста вместе с Браем и своей новоиспеченной женой. Люди ликовали, но всё, что он слышал — гул крови в ушах. Сердце колотилось громче и быстрее дроби боевых барабанов Бодерии. Джин вздрогнул, когда Рэйвен взяла его за руку и поприветствовала толпу. От прикосновения ее мягкой ароматной ладони к его горлу подкатила тошнота. Он просто пошел следом, всем фибрами души надеясь сдержать рвотный позыв.
Зал был переполнен людьми, и новобрачных провели к столу для почетных гостей. Устраиваясь на своем кресле, Брай бросил на друга мрачный взволнованный взгляд. Рэйвен села по другую руку от Джина и приподняла фату, чтобы пить вино. Протянув ему чашку, она поймала его взгляд. Брай наклонился к Джину и положил руку ему на плечо.
— Джин, что за чертовщина? — прошептал президент.
По-прежнему пребывая в состоянии шока, Джин лишь покачал головой. И правда, что за чертовщина? Валеранцы только что одурачили не того человека.
— Я думал, Рэйвен мертва. А теперь вдруг выяснилось, что она — третья дочь Вакара?
Джин посмотрел на своего лучшего друга. Он похоронил воспоминания о месяцах на Приони под слоями стратегии и ненависти. Поймав взгляд Брая, Джин почти физически ощутил, как память прогрызает путь наружу из его сердца.
— Забери меня отсюда, Брай. Сейчас же, — все, что он чувствовал — удушающий пузырь ПТСР1. Джин не просто не мог вдохнуть, он даже не чувствовал в воздухе кислорода.
Поднявшись на ноги, Брай помог другу встать. Джина успокоило понимание того, что он может попросить брата о чем угодно, и тот все исполнит. Будь проклята политика, этикет и вежливость. Вцепившись Браю в плечо, Джин позволил вывести его из комнаты на балкон. Свежий воздух и вид ярко-красного солнца несли умиротворение, и он резко вдохнул. Легкие наконец-то заработали. Глотая воздух, Джин навалился на стену и оперся руками на колени. Минули годы с тех пор, как он в последний раз чувствовал ужас прошлого.
— Джин, мы должны все отменить, — скрестив руки на груди, Брай навалился на перила. Он повидал достаточно таких приступов, поэтому знал, что безопаснее всего держаться на расстоянии.
Джин тряхнул головой в попытке очистить мысли и усмирить сердцебиение. Желудок все еще скручивало, а горло по-прежнему обжигало едкой желчью.
— Мы на крючке, Брай. Как только слияние завершено, его уже не отменить. Брак Динары самый нерушимый на всех девяти планетах. Я женат. На Рэйвен.
Челюсть свело, и Джин, перегнувшись через перила, изрыгнул на кусты виски со съеденными на завтрак крекерами. Вытерев рот ладонью, он вздохнул.
Шуршание шелка оповестило о приближении Рэйвен, и Брай поднял взгляд. Она выглядела прекрасно в своем наряде. Платье цвета кобальта было расшито серебром и подчеркивало ее совершенную смуглую кожу. Скрестив руки на груди, Рэйвен прислонилась к дверному косяку.
— Приятно снова видеть тебя, Брай.
Президент метнулся к ней и схватил ее за руки.
Джин знал, что захват Брая должен причинять боль, но она даже не вздрогнула. Давние воспоминания вновь нахлынули волной, и Джин отвел взгляд. Он ни разу не видел страха в глазах Рэйвен, за исключением того дня, когда ушел и бросил ее в плену.
— Зачем ты это делаешь, Рэйвен? В какую игру ты играешь?
Брай кивком головы прогнал прибежавших на крик охранников. Вырвавшись из захвата, она откинула фату. Вид ее лица поразил подобно удару в солнечное сплетение, и Джин изо всех сил сжал перила. Рэйвен по-прежнему была самой красивой женщиной из всех им виденных.
— Не вмешивайся, Брай. Это касается только нас с Джином, — она вновь навалилась на стену и скрестила руки на груди. Их с Джином взгляды встретились, но он отвернулся, не готовый противостоять ее гневу.
— Ты хоть представляешь, через что он прошел? Представляешь, какое дерьмо ты подкинула ему, Рэйвен? И ты нахрен ждешь, что я обо всем забуду? — чем больше Брай выходил из себя, тем тверже и холоднее становился его голос. Джин чувствовал тягу к насилию, кипевшую под красивым и спокойным обликом президента. Чем сдержаннее вел себя Брайдон, тем опаснее становился.