"Это все Бардас виноват, - подумал он, сам того не желая. - Я стараюсь спасти его шкуру - и вот что из этого выходит".
Горгас сам знал, что обвинение необоснованно. Честно говоря, во всем происходящем он был виноват сам, а у него всегда была единственная причина для гордости - способность отвечать за свои поступки.
"Все равно пришлось связываться со всякими проходимцами, бегать, суетиться... А я, между прочим, уважаемый член международного банковского сообщества".
Вор, укравший повозку - кто бы он ни был, - спрыгнул с нее и бросился в переулок, из которого и явился в первый раз. Горгас усмехнулся: сильный парень и ловкий, да только идиот. Он подполз к повозке, тихо взобрался на прежнее место и взял поводья.
"Подождите-ка, подождите..."
Что-то знакомое было в том, как этот человек выпрыгнул из повозки. Почему-то это напомнило о другой повозке, старом рассохшемся возке для сена с треснувшей передней оглоблей. Клефас, Зонарас, сестренка и он сам стояли внизу, подавая граблями сено, а Бардас с отцом принимали его и утрамбовывали ногами, стараясь набить повозку больше, чем она могла выдержать, лишь бы только уложиться в одну поездку...
- Бардас? - позвал он в темноту. - Это ты?
Человек остановился, как будто наткнулся на невидимую стену.
- Горгас?
Тот ухмыльнулся - так широко, что в отсвете пожара с другой стороны улицы ярко блеснули его неровные зубы.
- Какая удача, - сказал он. - Я как раз тебя ищу.
- Горгас?
- Ладно, не стой как вкопанный, садись в чертову повозку.
Бардас Лордан обмяк, как мешок с зерном, который пропороли ножом и пшеница сыплется на землю. Он мог перенести все что угодно, даже миг безумия и шока, когда наткнулся в темном переулке на свою бывшую ученицу, а ныне - смертельного врага. Но это было уже слишком в довершение ко всему прочему. Конечно, разгадка была в головной боли - подозрительная простота происходящего завела его слишком далеко.
Бардас уже начинал желать, чтобы все сложилось иначе. Так рыба, которой нежданно попался роскошный толстый червяк, неподвижно висящий в воде, меняет мнение о собственной везучести, когда чувствует засевший в губе стальной крючок.
- Бардас, - сказал человек в повозке, - у нас нет времени. Давай залезай, устраивай задницу на этом сиденье, и поехали, пока еще есть шанс отсюда выбраться.
Бардас почти принял решение, поняв, что будет правильно сделать, - но вдруг вспомнил о девушке, истекавшей кровью в темном переулке. Он зажмурился на миг, прошептав проклятие. В письме Горгаса было что-то на счет корабля; девчонка может уплыть на нем отсюда, если она, конечно, выживет, и если Горгасу удастся выбраться отсюда, и если корабль его дождется, и еще дюжина других "если". И снова у него не оставалось выбора. Хотя бы один-единственный раз, как бы это было приятно - решать за себя. Может, когда-нибудь в другой раз.
-Тебя в самом деле ждет корабль? - спросил он. - Не врешь?
- Ждет, если еще не уплыл - что делается с каждой минутой все вероятнее.
- Отлично. Тут в переулке - тяжелораненая девушка. Помоги мне дотащить ее до повозки и проследи, чтобы она выбралась. Понял?
- Мы в самом деле должны?.. Не обижайся, Бардас, но по-твоему, сейчас время и место...
"Все что угодно, любую цену - за единственную возможность с ним поквитаться, за острое удовольствие впечатать кулак ему в лицо и услышать хруст ломающейся кости. Но нельзя".
- Заткнись, - сказал он. - Сюда, за мной. К счастью, в тени высоких домов было слишком темно, чтобы разглядеть лицо Горгаса. Бардас был уверен, что этого не вынесет. А так его брат был просто неопределенной мужской фигурой, которая взяла девушку за ноги, в то время как он подхватил ее под мышки. Они закинули ее в повозку через задний борт. На лицо ее упал свет фонарика, и Горгас воскликнул:
- Боги, Бардас, не могу поверить.
- Что?
- Я ее тоже искал. - Он поднял голову, свет озарил его. - Конечно, ты не знаешь, кто она такая, верно? Бардас, это твоя племянница.
"Нет! Что он сказал? Кончится это все когда-нибудь или нет?"
- Знаешь, я не шучу, - продолжал Горгас, - твоя племянница, Исъют, дочь Ньессы.
Бардас попятился, споткнулся обо что-то и упал, боль но ударившись спиной.
- Прости, что вывалил все это на тебя за раз, сказал Горгас. - Одно за другим понятно, что получается многовато. Но у нас нет времени, Бардас. Если хочешь разобраться, сделай это, когда мы окажемся на корабле.
Бардас Лордан потряс головой - единственной частью тела, которая могла свободно двигаться.
- Я не собираюсь оказываться ни на каком корабле вместе с тобой, Горгас. Я собираюсь, напротив, остаться здесь и честно погибнуть, хотя бы для того, чтобы позлить тебя. А теперь убирайтесь с глаз моих, ты и твоя...
- Племянница, закончил за него Горгас. - Забирайся в повозку, иначе я тебя туда затолкаю силой.
Бардас улыбнулся. В конце концов он разлепил губы показывая оскал зубов.
- Сначала поймай, - сказал он, стремительно вскочил на ноги и бросился бежать.
Бардас пробежал ярдов пятнадцать, когда его догнал камень.
* * *
Из караульной Среднего города генерал-губернатор созерцал роскошное зрелище - бушующий пожар. Вид отсюда открывался, пожалуй, лучший во всем городе. Подобным зрелищем можно восхищаться независимо от обстоятельств, От красоты ало-золотого пламени дух захватывало. Одно было ясно: никто из живущих не видел ничего подобного.
Пожар в Нижнем городе был кошмаром, постоянно преследовавшим жителей Перимадеи. С этим ничего нельзя было поделать. Это место как будто специально предназначалось для того, чтобы временами гореть. Огонь здесь распространялся со скоростью большей, чем у человеческого бега, перескакивая с крыши на крышу по узким улочкам и охватывая целые районы. Горели лавки масел, винодельческие дворы, хранилища серы, амбары с зерном, лавки тканей, плотницкие мастерские. Казалось, горожане нарочно собрали в одном месте все, что может хорошо гореть, и выстроили ряды горючих материалов - как маяки для освещения окрестностей.
Момент, когда что-то можно было сделать, уже прошел, и теперь оставалось только дать пожару выгореть дотла. Традиционно считалось, что из-за пожаров в Нижнем городе и был некогда основан Средний; высокая стена не давала пламени перекинуться на важнейшие строения, дома лучших горожан, библиотеки Ордена, архивы, где хранились записи. Стена и на этот раз выполнит свою работу, даже если адское пламя от горючей смеси превосходит все, виденное доселе. Генерал-губернатор не мог понять, радует его это или печалит. Ведь это означало, что, несмотря на пожар, неприятелю достанется Средний город и Верхний город, конечно же, тоже, во всем своем мертвом великолепии. Лучшая часть Перимадеи, ее краса и гордость, может выжить. А ее народ - нет.