Можно сказать, что в конце нашего столетия американский образ жизни претерпевает изменения, что ему присущи противоречивые черты, что этот новый и многогранный образ жизни весьма отличен сложившегося стереотипа в сознании и американцев, и иностранцев. Прежде всего это относится к такой фундаментальной характеристике американского образа жизни (и не только его, но и других обществ), как отношение к времени. Скандально известный американский писатель Г. Миллер писал в «Тропике Козерога»: «Посреди золотистой зефирной мечты о счастье… великая душа американского континента скачет, как осьминог, все паруса распущены, все люки задраены, мотор рычит, как динамомашина. Великая динамичная душа, пойманная глазом фотоаппарата в момент гона…» — и далее: «…потому что нет и не будет ответа, пока они все еще продолжают сломя шею бежать вперед, чтобы скорей завернуть за угол» (Миллер Г. Тропик Козерога. СПб., 1994. С.297, 315). Именно отношение американца ко времени служит ключом к пониманию американского образа жизни и современной американской культуры. Известно, что атрибутом всякого социального опыта, способом его организации является время, которое определяет характерные особенности личности, погруженной в данную социокультурную среду. «Для Америки характерно интенсивное использование времени: скорость как способ отношения ко времени и его использования является важной характерной чертой социального времени американца и ключом к пониманию тайн американского характера» (Николаев В.Г. Скорость как ценность и характеристика образа жизни американца // Вестник Московского университета. Социология и политология.1996.№2.С.71).
Для американца скорость представляет собой актуально действенную ценность, которая проявляется в его приверженности идеалам динамичности и изменения и которая как способ интенсивного использования времени составляет интегральную часть его личности. Интенсивное отношение ко времени проявляется во всех сферах американской жизни: в скорости передвижения индивида на автомобиле по улицам, в развитии транспорта (автомобильного и авиационного) и высокоэффективной организации дорожного движения (скоростные магистрали, минимум перекрестков и т. п.), позволяющей достигать высокой скорости передвижения даже в пределах городов, в скорости передвижения товаров от производителя до покупателя, в скорости обслуживания, в динамическом развитии науки и технологий, в скорости повседневного питания (развитая сеть кафе, закусочных; яркий пример — «Макдональдс»), в популярности активных форм проведения досуга (бег, спорт, движение), в быстрой музыке, энергичных танцах, динамичной литературе и динамичном кино (вестерны, боевики, детективы, комедии). «Таким образом, интенсивное использование времени является для американца важной социокультурной нормой, частью системы его ценностных ориентаций и существенной характеристикой его образа жизни» (Николаев В.Г. Скорость…С.73). Описанный выше тип социального времени представляет собой доминирующий скоростной режим американского социокультурного пространства, однако уже проявляются и альтернативные способы отношения ко времени — просматривается стремление некоторых американцев не ускорять темп своей жизни, они начинают понимать, что «смысл жизни не в том, чтобы делать деньги (Песчанская Е.В. Простая жизнь возвращается // США — ЭПИ.1992.»1.С.65).
Американский образ жизни постольку сформирован развитием цивилизации автомобиля, поскольку «экономический аспект этой деятельности пока определяющий: личный автомобиль самый дорогостоящий предмет широкого потребления, дороже автомобиля только квартиры и дома» (Пузанов В.И. Автомобильная цивилизация // США — ЭПИ.1997.№8.С.31). Если государство не способно поставить автомобилестроение на должный уровень, то это влечет за собой «вялое» товарно-денежное обращение, низкий жизненный уровень населения, социальную напряженность. Не менее существенным является то, что владение личным автомобилем неотъемлемо от самого строгого правового регулирования: дорожное движение, где наказания за попытки выйти из правового пространства быстрые и жесткие. Можно сказать, что автомобильная цивилизация задает модель жизни, в которой автомобиль является физическим гарантом принципа «равных возможностей» (Там же).
Автомобилизация принесла комфорт и стандартизацию образа жизни на всей территории Америки, повлияла на менталитет американцев. Система личного автомобильного транспорта представляет собой «технобиоценоз», псевдоприродное образование, которое функционирующим по каким-то собственным законам и которое породило общие для страны и местные функции и традиции, верования и обычаи, поведенческие стереотипы и «правила игры». Национальный афоризм «мы верим в бога и в автомобиль», который европеец сочтет богохульством (богобоязненные итальянцы, тем не менее, бравируют формулой «любовь к машине сильнее страсти к женщине», французы называют свои автомобили «магнитом для красоток»), отражает мораль и этику американцев (Пузанов В.И. Автомобильная цивилизация // США — ЭПИ.1997.№8.С.32-33).
Вождение автомобиля в чем-то утратило свой изначальный «транспортный» смысл. В автомобиле американец проводит столько времени, сколько спит, так что пребывание в автомобиле теперь стало крупным фрагментом его образа жизни. В 80-е годы обнаружилось массовое стремление американцев делать в машине, наряду с вождением еще «что-то»: принимать пищу, ухаживать за ребенком, просматривать деловую документацию, пользоваться сотовой связью, накладывать макияж, бриться, читать газеты… Отечественный исследователь Г. Гачев о значимости автомобиля в американском образе жизни и последствиях этого пишет следующее: «В Америке вывелась новая порода человекообразных существ, новый кентавр — ЧЕЛОВЕК-В-МАШИНЕ (man-in-car). Ковбой (человек-на-лошади) — сему предтеча… Образовался уже и симбиоз между американцем и его автомобилем. Они уже переплелись тканями. Я был поражен, увидев вывеску Body shop („Магазин тел“): „Неужто тут уже торгуют телами человеков? — нет, — успокоил меня друг. — Так называют кузов автомобиля“. В то же время американское человеческое существо не имеет нужды в ногах — они заменены колесами. Предтечей была поза „ноги на стол“, обычная у пионеров, первопроходцев Америки. Но ведь стол есть место для верхней части тела, для еды, для чтения, размена идеями, для общения, для симпозиума. И вот на все это американец… положил: это ему — пьедестал для работы на более высоком уровне. Американец начинает там, где Евразиец заканчивает» (Гачев Г. Национальные образы мира. М., 1998.С.201).
Автомобиль является для американца домом, где имеется телефон и компьютер, что как бы предопределяет кочевнический характер его образа жизни. Следует обратить внимание на то, что наряду с автомобилем компьютер тоже наложил сильный отпечаток на американский образ жизни, стал сам образом жизни. Об этом пишет достаточно образно Д. Евстафьев: "Нам никогда не понять той роли, которую компьютер играет в американском обществе. Для большинства из нас компьютер есть некая разновидность пишущей машинки, значительно упростившей делопроизводство, и игровой приставки. Для определенного количества «продвинутых» это средство для того, чтобы, полазив по Интернету, найти компьютерную версию «Плейбоя». Банкиры торгуют по компьютеру акциями и дают взаймы, но потом почему-то предпочитают встречаться со своими контрагентами «за рюмкой чая». Кое-кто чита ет газеты и журналы, в особенности зарубежные, и выдергивает цитаты. И лишь единицы используют компьютер как средство общения. И эти единицы в обществе воспринимаются как некие маргиналы, своего рода «ботаники», исключения, а их культура даже в либеральной прессе рассматривается как своего рода «контркультура».