— Ненавижу тебя! Ты меня раздражаешь, идиот! Что тут вообще непонятного? — как последние рывки протеста, а затем вся гамма чувств уходит из-под её контроля. По щекам текут слезы. Она плачет. И слезы соленые, горькие на вкус и в этот раз, ей кажется, будто они выжигают кожу больнее, чем кислота.
Джирайя успокаивающе гладит по девичьим плечам, будто бы выжидает, а затем произносит.
— Ты же знаешь, что у меня ближе тебя никого нет?
— Не ври, а как же учитель и Орочимару? — упрямо цедит она сквозь зубы и губы кусает, надеясь, что он не заставит её повернуться. Не увидит блеска в её глазах и эти чертовы слезы, которые непонятно из-за чего появились.
— Это другое… Ты моя лучшая подруга….- он говорит это спокойно, так естественно, как дышать. Не мешкает, не дает себе времени на раздумья.
— Джирайя! — Цунаде возмущается, но слишком вяло. Пытается вырваться из хватки, но юноша её не пускает. Слез мало, но они её душат. Они сейчас опаснее любого оружия, любой верёвки, а он продолжает. Это же Джирайя. Он в своих искренних порывах никогда не останавливается.
— Я серьёзно… Ты для меня сама близкая девушка, как бы мы с тобой не ругались… И чтобы ты там не надумала себе… Я просто хочу, чтобы ты знала, — в какой-то момент он переходит на шёпот, зная, что даже скажи он сейчас это беззвучно, лишь губами, она бы всё равно поняла.
— Ну, а эта… Как её там…- Сенджу фыркает, сама не ожидая от себя такой откровенности. Обиды, что её просто выворачивает. Хочется прикусить себе язык, но сказанные слова уже не вернуть назад. Потому что раздражение всё еще бьется в груди молотком.
— Она хорошая. Мне приятно общаться с ней, и всё же, Сенджу, она не ты… Понимаешь?
Цунаде молчит, поднимает глаза к небу и больше не сдерживает слез. Пусть будет так, как есть. Пусть будет существовать этот момент слабости, а обо всем другом, она подумает завтра. Уж точно не сегодня…
Джирайя не заставляет её повернуться, просто прижимает к себе. Закрывает от всех невзгод. Просто помогает этому моменту быть. Обволакивает, защищает. И она позволяет себе поддаться, позволяет себе в эту секунду быть настоящей…
— Тебя никто и никогда не заменит.
Эти слова насквозь пробирают, заставляют сердце стучать, как сумасшедшее. Ей становится так тепло в его объятиях. Так естественно. По-домашнему хорошо.
И хрупкой быть уже не так страшно. Беззащитной в его глазах. Он просто её понимает. Её эмоции, чувства, без слов.
Его слова важны. Очень. Слишком. Прямо под кожу, хотя она и сама себе в этом никогда не признается.
— Какой же ты идиот, — она смеется сквозь слезы, и Джирайя смеется в ответ.
— А ты истеричка… Команда мечты собралась.
Они снова хохочут, и Цунаде становится так легко на душе. Всё теперь кажется таким незначительным, глупым, а обиды, смятение отступают на второй план.
Она просто верит ему. Цунаде не хочет думать, что между ними происходит… Что всё это означает… Просто плывёт по течению. Просто растворяется в последних персиковых лучах заката. Она облокачивается на его грудь спиной рефлекторно, так, будто это самое естественное в мире, что может быть…
— Это ты забыл упомянуть про змеёныша…
— Разве такого забудешь? — он с облегчением выдыхает, радуясь тому, что буря, кажется, отступила… Ему просто важно было догнать её, сказать то, что он сейчас сказал. Важно, чтобы она знала и поняла верно.
Они снова молчат несколько минут, а затем Джирайя говорит:
— Хочешь, проведём остаток вечера вдвоём? Местные говорят, что на озере можно увидеть красивое сияние светлячков, — юноша говорит ласково, улыбается уголками губ, а Цунаде не может поверить в реальность происходящего. В его голосе, словах сейчас столько искренности, чуткости… Без налёта привычного дурачества. Без желания лишний раз уколоть и попыток, вставить похабную шутку… Обычно, ведь он, в этом настоящий мастак.
— Ещё я слышал, что если загадать желание там, оно обязательно сбудется…
Она решается развернуться к нему лицом, смело посмотреть в глаза.
— Хочу…- блондинка выдыхает, а саннин проводит пальцами по её щеке, смахивая влагу. Жест кажется сейчас таким естественным, нужным и трепетным. У Цунаде плечи дрожат, но она слишком упрямая, чтобы не пытаться это скрыть даже сейчас, когда казалось бы, все карты раскрыты. — Но если ты кому-то расскажешь про то, что видел сейчас… Я тебя убью, сломаю тебе все ребра, обещаю! — она строго грозит ему пальчиком, а Джирайя снова смеется.
— Хорошо, я тебя понял… Я никому не скажу, это будет нашей тайной.
— Обещаешь? — и в девичьем голосе столько веры, надежды, что у него заходится сердце. Он не может оторвать от неё взгляда, сдержать улыбки.
— Даю слово… — он протягивает Цунаде руку и она без долгих раздумий, сжимает его ладонь. Они переплетают пальцы и вместе идут к озеру. И этот вечер только их, как и закат, что заставил их двоих снять маски, хотя бы на крошечный промежуток времени… На один хрупкий миг.
Плевать, что завтра всё снова будет как прежде. Они снова будут ругаться, как кошка с собакой… Главное сейчас, что ближе Цунаде у Джирайи никого нет…
========== Рассвет ==========
Комментарий к Рассвет
О боже, оно само. Оно само себя пишет! Котики, по моим наблюдениям, вам легче читается моё стеклышко в небольших размерах, поэтому, я решила поделить эту главу на части. Надеюсь, что вы не против. Меня несёт, но вы не пугайтесь, автор в своём уме, он подводит, куда нам надо :) Жду ваших отзывов, что вы думаете и всё такое, и всё такое.
Ещё раз уточняю, что эти события были до того, как Джирайя оказался жив, для тех кто в танке)
Всех целую. ПБ к вашим услугам. прячется от тапков
” Прервать затворническую жизнь в загородной резиденции Первого Хокаге было нетрудно, но заставить себя жить по-настоящему, а не существовать было что-то из ряда фантастики. Цунаде переломанная, с дефектом, будто бы и ждёт, когда уже откажут последние шестерёнки. Слабый механизм, который уже никогда не сможет функционировать нормально. Но ей нужно, хоть как-то двигаться дальше. Плевать, что с помощью алкоголя. С бессонницей и бесконечными тревожными мыслями. Такие дыры в груди не зарастают, а время не лечит, кто бы и что не говорил. Слишком больно.
Её жизнь теперь, как бесконечные качели. Нет стабильности, нет нормального будущего. Один день кажется, что всё нормально, она заставляет себя улыбаться, учит Шизуне и работает в госпитале. Раздаёт подзатыльники Минато, часами сидит за медицинскими трактами, ходит на задания… И хочется надеется, что привычная повседневность снова складывается по кирпичику, так, будто ничего и не было… Но это всё чёртов самообман. Достаточно разбитого стакана или найти в своём доме одну из вещей, вдохнуть его запах, чтобы начался ад. Паническая атака.
В первый раз её накрывает внезапно, прямо на рабочем месте, когда она видит в приёмной мальчишку без сознания в окровавленной одежде. Он такого же возраста, как и был её брат… И она больше не видит в нём незнакомца, перед глазами рисуются картины той роковой ночи…
«Наваки….Нет… Я не могу. Я не хочу тебя терять.»
Её трясёт, переламывает… Сенджу роняет поднос с медицинскими инструментами, а в глазах безумие играет. Животный страх перекрывает кислород… Он бьёт кувалдой по голове.
Она и сама не замечает, как пространство вокруг неё теряет очертания, как она практически падает на пол, теряет сознание, но её вовремя придерживают чужие руки.
Позже она открывает глаза на больничной койке в пустой палате, Орочимару сидит рядом. Протягивает стакан воды, объясняет то, что сказал другой медперсонал о произошедшем.
Цунаде не в состоянии понять эмоций на лице напарника. Она пытается встать, но он просит её не спешить. Говорит о том, что ей достаточно на сегодня. Сегодня нет войны и можно позволить себе пойти домой. Перестать истязать свой организм алкоголем, вечными переработками и просто лечь спать. Орочимару не из тех, кто любит читать нотации, но в этот раз, он ведёт себя странно. Не язвит, не делает резких движений. Просто сидит рядом и смотрит, будто находясь в растерянных чувствах.