Несомненно, текущий кризис имеет несколько аспектов, объединяющих его с более ранними структурными кризисами 1970-х и 1930-х годов. Однако ему присущи и некоторые уникальные свойства, в частности быстрое приближение системы к экологическим границам своего воспроизводства. Нельзя недооценивать того факта, что мы уже прошли на этом пути несколько «поворотных моментов», как называют их учёные-экологи.
Гигантский масштаб инструментов осуществления насилия и социального контроля сочетается с усилением контроля над средствами глобальной коммуникации и производством и обращением символов и изображений. Мы является свидетелями появления новых, пугающих систем социального контроля и принуждения, которые нам необходимо проанализировать и которым мы должны противостоять.
Мы приближаемся к границам экстенсивной экспансии капитализма, в том смысле что больше не осталось территорий, важных для интеграции в мировой капитализм. Де-аграризация сегодня успешно продвигается, а меркантилизация сельской местности, а также до- и не-капиталистического пространства усилилась, приведя к тому, что интенсивная экспансия достигает невиданных ранее результатов.
Для нынешнего периода характерен рост «излишка» населения, живущего на «планете трущоб», отброшенного на обочину развитой экономики и подвергающегося действию высокотехнологичных систем социального контроля, беспощадному лишению прав, эксплуатации и изоляции.
Существует пропасть между международной экономикой и национальной системой политической власти. Транснациональные государственные аппараты находятся пока на начальной стадии развития.
Давайте рассмотрим в этом контексте развитие текущего кризиса. В 1980-х и 1990-х годах имела место значительная экспансия нового транснационального капитала. Она включала в себя то, что мы могли бы назвать гипернакоплением, Достигнутым за счёт ряда факторов. Среди них можно назвать применение новых технологий автоматизации вычислений и обработки данных, информатики и интернета. Сыграли свою роль также неолиберальная политика, открывающая мир для транснационального капитала, и новые способы мобилизации и эксплуатации мировой рабочей силы, в том числе новый массовый этап «первоначального накопления» — выселение и перемещение сотен миллионов людей, ставших внутренними и транснациональными мигрантами, особенно в сельских районах стран третьего мира.
К концу 1990-х годов в мировой экономике наступила стагнация. Система в который раз столкнулась с возобновившимся кризисом. Острая глобальная социальная поляризация и эскалация неравенства во всём мире обострили хроническую проблему «перенакопления». Всё очень просто — глобальное неравенство и обнищание явного большинства означает, что транснациональный капитал не может найти каналов реализации для «сброса» огромных излишков, им накопленных. К началу XXI века транснациональный капиталистический класс прибегнул к нескольким механизмам для поддержания глобального накопления, т. е. получения прибыли перед лицом стагнации и перенакопления.
Один из таких механизмов я называю «милитаризированным накоплением». Он предполагает ведение войн и проведение интервенций, которые запускают циклы разрушения и восстановления, и генерируют огромные прибыли для непрерывно растущего «военно-тюремно-промышленно-охранно-энерго-финансового комплекса». Сегодня мы живём в условиях глобальной военной экономики, которая выходит далеко за рамки таких «горячих войн», как войны в Ираке, Афганистане или Сирии.
Другим механизмом является захват и высасывание государственных бюджетов. Транснациональный капиталистический класс использует свою финансовую мощь для получения контроля над государственными финансами и введения ещё больших мер строжайшей экономии для работающего большинства. Этот же капиталистический класс применяет свою власть (контроль над глобальной экономикой) для ускорения ликвидации того, что ещё осталось от социально-направленных государств.
Третий механизм поддержания глобального накопления — это безудержные общемировые финансовые спекуляции, превращающие глобальную экономику в гигантское казино. Так, транснациональный капиталистический класс вкладывает триллионы долларов в спекуляции на рынке жилья и недвижимости, на рынках продовольствия, источников энергии и прочих мировых товарных рынках, на мировых рынках облигаций и всевозможных производных финансовых инструментов.