Говоря об интервенциях, многие на Юге опасаются (и небезосновательно, если учесть последние примеры), что даже изначально добрые намерения могут привести к пагубным последствиям для суверенитета наций, целостности национальной территории, сохранения регионального и глобального мира и безопасности. На Юге найдётся не так много сомневающихся в необходимости абсолютного уважения к национальному суверенитету страны. Тем не менее, интервенции, по мнению многих, включая и автора данной статьи, могут быть санкционированы, но лишь в том случае, если имеется достаточно подтверждений геноцида и если принимаются меры для обеспечения гарантий того, что великодержавная логика не заменит первоначальных гуманитарных целей.
Интервенции очень сильно повлияли на доверие к ООН, особенно когда Соединённые Штаты Америки, зная, что они не получат одобрения на проведение вторжения в Совете Безопасности, использовали Организацию Североатлантического Договора (НАТО) как легальное прикрытие войны. Блок НАТО, в свою очередь, играл роль «фигового листа» в войне, которая осуществлялась на 95 % силами США. Несмотря на то что некоторые сторонники США считали гуманитарную цель главной в операции, они реализовывали, главным образом, геополитические намерения Вашингтона. Учитывая последствия этих войн, исследователь Эндрю Бацевич отмечал то, что «роль НАТО ставилась под сомнение, и поэтому Соединённые Штаты претендовали на лидерство в Европе».
При администрации Клинтона подобная экспансия заполняла образовавшийся в Восточной Европе вакуум, а также делала законным превосходство США в постсоветской Европе. Как отмечал один из аналитиков, расширение НАТО, по мнению Вашингтона, позволяло зафиксировать тот внутренний переходный период, который имел место в Восточной и Центральной Европе. Перспектива членства в НАТО сама по себе оказывалась «стимулом» для стран, реализующих внутренние реформы. Согласно существовавшим прогнозам, последующая интеграция в альянс должна была зафиксировать эти институциональные реформы.
Членство в блоке влекло за собой множество шагов по организационной адаптации, таких как стандартизация военных реформ, совместное с силами НАТО планирование и обучение. Вовлекая новых членов в расширенные организации союза и участие в его операциях, НАТО оказывало на них влияние в том, что касалось возврата к прежним методам и усиления либерализации переходных правительств. Так, согласно официальному заявлению НАТО, «мы погружаем их в культуру НАТО, как политически, так и в военном отношении, поэтому они начинают думать, как мы, а через какое-то время будут и действовать, как мы».
Одним из важнейших аспектов политики экспансии НАТО было усиление военной зависимости от США государств Восточной Европы. Вся бесцеремонность, с которой либеральная администрация Клинтона оправдывала отказ от национального суверенитета, ссылаясь на «невероятную» обеспокоенность гуманитарными вопросами, в нравственном и юридическом смысле была аналогична тому арсеналу, который был использован представителями партии республиканцев в Афганистане и Ираке. Как объясняет представитель
левого крыла Филипп Боббит, действия администрации Клинтона в Косове стали «прецедентом», ограничивающим права суверенитета недемократических режимов, «включая неотъемлемое право использовать то оружие, которое может быть режимом выбрано».
В 2001 году, когда войска коалиции вторглись в Афганистан, Север страны не оказал значительного сопротивления движению армии США, рассчитывая добиться свержения правительства талибов. Вашингтон воспользовался поддержкой, оказанной США после террористических актов 11 сентября, и негативным имиджем талибского правительства, предоставлявшего пристанище Аль-Каиде, чтобы осуществить вторжение и исключить возможность переговоров с талибами. Применение в данном случае статьи 51 Устава ООН, санкционирующей в качестве самообороны ответные меры, не вызвало значительного протеста со стороны европейских государств. Однако с целью укрепления собственных позиций администрация представила своё вторжение в Афганистан как необходимый акт гуманитарной интервенции, предпринятый с целью свержения регрессивного талибского правительства. Именно это впоследствии послужило оправданием операции в Косово. Ссылаясь на подобные гуманитарные причины, государства-члены НАТО, такие как Канада, Германия и Нидерланды, также направили туда вооружённые силы.
Кампания в Косово и война в Афганистане продемонстрировали недостатки гуманитарной интервенции. В обоих случаях США руководствовались великодержавной логикой. Охота за Бен Ладеном выявила настоятельную необходимость подтверждения вооружённого присутствия США в Южной Азии и консолидации вооружённых сил, что должно было обеспечить стратегический контроль как на богатом нефтью Ближнем Востоке, так и в располагающей энергетическими ресурсами Центральной Азии.