Он отодвинулся назад и, как будто не совершал откровений, продолжил:
— Подкупает убедительность диалога с внешним воздействием, вот что. Его естественность. Но что естественно, спрашиваю я тебя? Будь трава не зеленой, а черной, небо не голубым, а в клеточку. Да будь хоть банан вместо головы, ты бы принимал это за самую настоящую подлинность, не зная иного! Сознание легко запутать, сбить с толку. На самом деле мы не знаем ни разума, ни материи. Все это ерунда. Есть только ощущения — идеи не сложнее образов. Ты есть то, что ты помнишь. А помнишь ты то, что чувственно пережил. Яркость ощущений, их осязаемость вводят в заблуждение, заставляя поверить в реальность окружающего мира. Но это все там, — он неопределенно указал пальцем вверх. — Там, хе-х, в «реальности». А здесь можно все. Главное выработать метод.
Металлический диск засверкал в руках Крайтера, ярким отражением звезд. Он помолчал, как бы обдумывая сказанное, и продолжил уже бодрее.
— Мудрец поверил в то, что погиб. Я показал ему неизбежность гибели, подвел к черте, так сказать. Сделать это оказалось не просто, на это потребовалось уйма времени, но… Я таки изменил его. Подменял простые идеи, воспоминания и мысли на нужные мне. Его разум отождествился в угоду моим трансформациям. Я бы покончил с ним раньше, но… Срезая наслоения памяти Мудреца я наткнулся на нее. Глубоко сокрытую, беспощадно подавленную Теньеге. Это была не она, в ее подлинной форме, а воспоминания о ней. Их-то я и дерзнул вытащить на свет.
— Она жива?
— А ты жив? Здесь и сейчас, Тиеф, ты только воспоминание, личность связанная комплексом запечатленных идей. Чувствуешь ли ты себя таковым? Или все-таки поручишься, что жив?
— Я думаю.
— Вот! Ты способен оценить себя как личность и за это имеешь право считать себя живым. Не просто живым, а сознательным. Со-знательным, понимаешь? Без других, таких же, как ты, тебя бы и не было таким, каков ты есть. Так вот… У Теньеге сейчас нет никого, кроме нескольких уцелевших козявочек. И она начнет с ними все заново. В том сгустке генизы Ра, который мы покидаем.
— Но ведь если Мудреца больше нет, то и все Ра, что его составляли тоже погибли?
Крайтер пожал плечами.
— Да, это так.
— Ты убил их…
— Очистил, Тиеф. Они, как мелкие идеи, составляющие тебя, составляли Мудреца как сознательную личность. И кстати весьма прескверную! Так что не жалко. Зато у Теньеге будет второй шанс. Да, ей досталась не гениза планеты, но и не в размерах дело. Дело в качестве. Вон, наша Вербария просуществовала долго, но так и не разродилась кем-то подобным, а здесь — жизнь! Да еще какая! — Крайтер замолчал, поджал губы и повернулся к Тиефу спиной, оставляя того наедине с растрепанными мыслями.
Мудреца больше нет, Теньеге жива и одарена возможностью повторить свой путь, но… Что-то решительно тревожило Тиефа. Не то чтобы он горевал по истертым Ра — иначе Мудреца одолеть было невозможно. Да и теперешняя судьба Теньеге его скорее утешала, чем печалила. Его беспокоили слова Крайтера о сущности бытия и его роли во всем. Тиеф знал, насколько могуч его товарищ, но каковы же его истинные возможности если он может изменять действительность? Если он смог воскресить мать Теньеге. И вот, после учиненных свершений, Крайтер не знал, что делать дальше. Легкий озноб пробежал по спине Тиефа, он поежился и подобрался сильнее, чтобы согреться.
— Где-то там, Тиеф, в конце реки, — вдруг не оборачиваясь, заговорил Крайтер ровным, немного грустным голосом. — Меня ждет она. Я знаю, что она меня будет ждать хоть сто лет, хоть тысячу. Но… Она ли меня дождется? Будет ли это все та же Разиель, которую я помню? И меня ли она будет ждать? Я боюсь, Тиеф, что мы потеряны друг для друга. Слишком долго в разлуке. Слишком. Я боюсь этой встречи. Всякий раз как вспоминаю о ней, у меня начинают поджилки трястись. А я не могу не думать о ней и оттого постоянно живу в страхе. И не знаю, что мне делать.
Тихий мягкий голос убаюкивал Тиефа. На мгновение он прикрыл глаза, погрузившись в сладкую дрему, но тут же встрепенулся, устыдившись сонливости. Окрестности реки переменились. Пропал лес, звездное небо тоже пропало… Они плыли в кромешной тьме, но уже не по реке, а в открытом пространстве. Тиеф растерянно закрутил головой силясь высмотреть хоть какой-нибудь ориентир, и вскоре ему это удалось. Маленькая сверкающая точка ровно по курсу прежнего движения. Она приближалась. Стремительно приближалась.
— Я не стану менять Землю, — Произнес Крайтер, когда свет от точки вытянулась в линию горизонта. — Пусть. Пусть на ней все идет своим чередом. Ни ради себя, ни ради Разиель. Главное, чтобы у Сейвена все получилось.