Стоило Сейвену пробиться в круг, как чудовище приподнялось на длинных руках и двинулось в толпу, волоча за собой иссиня-черные внутренности. Народ шарахнулся врассыпную. Организовалась паника, кто-то попадал в обморок. Сейвен тоже попятился назад, запнулся и отскочил шагов на пять, не отрывая глаз от существа. Подобравшись к распростертой на земле девушке, чудовище взгромоздилось на нее и, с отвратительным чавканьем, втянуло в себя. За считанные мгновенья от бедняжки не осталось и следа. Поглотитель же обзавелся новой сущностью, взревел яростным женским рыком и как будто немного подрос.
Кошмар заковылял на руках-ходулях к новой жертве. И снова поглощение прорвалось надорванным получеловеческим рыком. По телу чудища пробежала рябь, на мгновение оно замерло и взмыло черной медузой, обрушившись в самую гущу толпы. Сейвен заметил, как туша втиснула в себя с десяток людей и как те, еще в сознании, боролись с накрывшей их массой. В изнанку кожистой плевы упирались их руки, лица, слышались крики, переходящие в давешний вой.
Сейвен гадливо сплюнул, сомкнул у груди ладони и резко развел их в стороны. Толпу как будто ветром сдуло. Чудовище, слегка качнувшись от ударной волны, развернулось на него и припало к земле. Дожидаться атаки Сейвен не стал и наскочил первым.
Он слегка промахнулся и попал не в грудь, куда метился, а в склизкие плечи. Чудище под ним завыло, втянуло, было, голову, но Сейвен, уже готовый к этому, успел схватить ее за космы и потянул на себя. Шея чудовища натянулась мясистой струной и с чавкающим хрустом порвалась. Тут же из горла хлынул фонтан бурого ихора с крупными белыми включениями.
Отпрыгнув на почтительно расстояние, Сейвен с минуту понаблюдал за агонией чудища, затем обнаружил в руках оторванную голову и с размаху швырнул ее оземь. От удара череп раскололся как пустой орех. Сквозь трещину на лбу что-то виднелось. Он склонился над головой и слегка тронул ее. Внутри, как ядрышко в скорлупе, перекатился череп поменьше. Череп ребенка.
Пока Сейвен брезгливо ворочал оторванную голову, тело монстра вытекло без остатка, превратившись в костистые руины. Когда же он вернулся к трупу, то заметил, что кошмарная лужа под ним шевелилась. Мешанина сгустилась, потемнела и взбугрилась неровными складками. Неустанно перемешиваясь, эта масса втиснулась под скелет и, кость за костью, облепила его. Чудовище, как могло показаться, не сдохло, а переродилось.
Больше всего новый уродец напоминал сороконожку, слепленную из дюжины людей. Конечности распределились вдоль членистого тела, посерели и налились черными жилками. Каждый сегмент тела венчала человеческая голова, с неестественно широко разинутым ртом и провалившимися черными глазницами.
Вдруг головы разом повернулись к нему, чудовище вздрогнуло, заревело десятком голосов и, на широко растопыренных конечностях, бросилось в атаку. Сейвен хищно осклабился, встряхнул руками, удлиняя кисти в ослепительные клинки, расставил ноги пошире и приготовился.
Столкновения он не допустил – упал на спину, пропуская чудище над собой и, руками-клиньями, пропорол тому брюхо по всей длине. Из раны вывалился клубок извилистых нитей. Монстр остановился в десяти шагах, покачиваясь на переплетающихся жгутиках, как лодка на черных волнах. Конечности отвалились, головы по хребту втянулись, а все тело, чуть опустившись к земле, утопло в хаотически тонком сплетении. Вдруг струнки напряглись и вытянулись в длинные иглы. Сократились и снова выстрелили, оставляя в пространстве вокруг существа черные точки. Выстреливая снова и снова, оно скрывалось за следами проколов, как за черным облаком.
– Ну, нет, – Сейвен встряхнул руками, выбрасывая из кистей прежние световые клинки. – Погоди у меня.
Слепящие орудия вонзились в темное облако, как в глину. Сейвен сводил клинки, но это ему удавалось с досадной медлительностью. «Не успею». Иглы выстрелили в очередной раз, пронзая его вместе с пространством. В глазах потемнело, тело наполнилось тьмой, но уже в следующее мгновение он свел руки в мощный столб света. Не помня себя, Сейвен рванул сплетенные кисти вверх и будто вывалился из кромешной ночи в полуденный Сотлехт. Он упал, каменная плитка затрещала под его раскаленным телом, оплавилась. Сквозь белый дым он увидел, как поверженный монстр утекал в узкую щель пространственного разрыва.
– Не уйдешь, – проскрежетал Сейвен, вставая с земли. – Все равно достану!
Он успел втиснуть руку в разрыв, прежде чем тот сомкнулся. Кисть сдавило точно шипастым обручем, но Сейвен руки не отнял, а наоборот просунул вторую и светом, как щипцами, стал раздвигать края. Дыра поддавалась, но с трудом. Вся она покрылась изморозью тонких искр, колючих и нестерпимо холодных. Края прорехи трепетали, искрились лилово-черными молниями и, кажется, звенели. Впрочем, от сильного напряжения, могло звенеть у Сейвена в ушах. Крупные капли света вспыхивали на его лбу и спине, капали частыми вспышками и утекали во тьму прорехи радужными спиралями.
– Тварь! – прохрипел Сейвен, чувствуя, что он уже на краю своих возможностей. – Я тебя все равно… Грр.
Тьма прибила его бетонной плитой, размазала и смешала с дегтем.
Сейвен не понял как, но провалился-таки в пространственную брешь. В едва проглядной темени все куда-то плыло. Ни пола, ни потолка, ни единого ориентира, на котором можно было бы сосредоточиться. Только смазанные тени, краткие блики, какие-то стоны, вывернутые всхлипы… И все плотное, до одурения тесное, стиснутое в точку.
Он чувствовал себя лучом фонаря. Даже не лучом – луч откуда-то исходит, на что-то падает, а он... Скорее был каплей света в безбрежии тьмы, давящей со всех сторон, стремящейся его поглотить. И кто это? «Неужели это все она?!»
Несомненно, это была Айро. Но если в первый раз он чуть не захлебнулся ею, то теперь достало опыта остаться при себе. «Непонятно только что хуже, быть внутри этого безумия или на поверхности».
Сейвен не знал, куда ему править. Кругом все выглядело или ощущалось одинаково безумным. То, в чем он еще совсем недавно принимал активное участие, здесь обрело форму плотных волн, накатывающих со всех сторон, и не дающих сдвинутся с места.
Оставив попытки пробиться куда-то самостоятельно, Сейвен вплелся в одну из зыбей, отождествив себя с хаосом. И странное дело… Став частью хаоса, не мыслью, а элементом формы, он ощутил его целенаправленность, уловил некий порядок. Но что-либо понять не успел – волна разбилась и его, как жертву кораблекрушения, выбросило на незнакомый берег.
В окружении цепи вулканов, извергающихся лавой и пеплом, он, все в той же бессменной робе, стоял в центе пологого кратера. По крутым склонам рокочущих великанов реками стекал жидкий огонь. «Хаос ждет, что я побегу? Взовьюсь свечей в небо? Хе-х. Так вот дудки». Криво ухмыльнувшись, он уселся на потрескавшуюся землю и стал ждать.
Лава спустилась быстро. Сейвен, по крайней мере, не успел сыграть в крестики-нолики и восьми раз. Когда его накрыло огненной волной, но он ничего не почувствовал. Стало чуточку темнее. «Как будто в солнцезащитных очках». Тогда он поднялся и пошел наугад к одному из вулканов. Запросто, пешком. Будто бы только вышел из купола Бредби на свое первое задание.
– Будь моей канарейкой. Будь ею скорей!.. – вдруг запел он, и голос его разнесся по лаве плотным резонансом. – О, привет, Зак! Как поживает твой змей? Лейла… Не найдется лишней улыбки для меня? О, как трогательно!.. Моргот? Ух, ты проницателен как всегда. Я возьму у тебя роспись! Олаф, Дейт Сауро, моншеры, мое почтение! Разиель, Крайтер, не ожидал и вас. Будьте моими гостями, прошу!
Сейвен вдруг остановился как вкопанный. Сердце бешено колотилось. Он стаял в чарующей красоте мантапама, в том месте, где его посвятили в ларги купола Бредби. Он стоял в чреватом балахоне в одном ряду с Лейлой и Заком. Крайтер тоже стоял рядом и зубоскалил через спину. Его ухмылка не была видна, но чрезвычайно ощутима.