Бессонными ночами Сейвен думал только о том, что пока жива гениза, жива и Вербария. Он хотел вернуться. Хотел погрузиться в генизу, как в Вечность Кетсуи-Мо, и все исправить. Но как? Как добраться до раскаленной планеты? Как отыскать генизу и попасть внутрь? Он возвращался к этим вопросам каждую ночь. Они стали его потребностью. «Все исправить, спасти Айро». Ночью он мечтал о наступлении утра, чтобы отделаться от своих тягостных дум, а днем… Ждал заката, чтобы вновь окунутся в них, окунуться в свое одиночество. День и ночь расщепляли его надвое, и все чаще ночной Сейвен задерживался и не уходил с рассветом. В такие минуты тоска не покидала его даже с пробуждением Диз.
Взмахи рук и оклики явно предназначались ему. Издали, да еще в блеске солнца распознать маякующих не удавалось. Сейвен поднялся, рассеянно оглядел траву вокруг, будто обронил что-то, не найдя, долго оглянулся на океан, вздохнул украдкой и побрел к куполу.
* * *
Крайтер держал в руках два запала: свой и Сейвена.
– На-ка, – он протянул товарищу оружие и недовольно выговорил: – Ты бы не ходил гулять безоружный. Да и вообще не ходил бы никуда один. А то шатаешься ночами, где попало. Ищи тебя потом.
– Ты мне не наставник, так что бросай поучать, – Сейвен взял оружие и придирчиво осмотрел ствол. – Грязный он. Я из такого стрелять не буду.
– Сам виноват, что перестал следить, – в ответ пожал плечами Крайтер. – Хотя патронов все равно нету.
– Тогда зачем ты его взял?
– Увидишь, – загадочно улыбнулся Крайтер и посмотрел на поджидающих рядом Зака и Моргота. – Сучья рубить пойдем. Пойдем?
– Куда?
– В лес, конечно, – рассмеялся он и двинулся к чаще.
С того дня, как вербарианцы обосновались на этом континенте, Крайтер ни разу не обращался к креатуре. Вся его космическая мощь оказалась позабыта и заброшена. Фактически он мог в одиночку, за час или два, прочесать всю округу, но настойчиво уклонялся от подобных занятий. «Стесняется что ли?» Крайтер никогда не рассказывал о своем единении с креатурой, хотя провел в ней много времени. Сорок дней он циркулировал в оболочке купола, претворяя побег на другую землю. Сейвен опасался, что вал ментальностей сомнет Крайтера и тот не вернется, захлебнувшись чужими мыслями. Схожие опасения беспокоили и Разиель с которой однажды у них случился откровенный разговор. Она полагала, что Крайтер, даже если и сохранит себя, предпочтет остаться внутри купола, стать его ментальностью. Но все опасения оказались напрасными.
– Вот, кажется то, что надо, – задумчиво проговорил Крайтер, когда они выбрались на обширную поляну. Невысокая трава, два-три рослых кустарника, синие огоньки каких-то цветов…
– Ну и чего здесь? Мы ведь поесть ищем, а тут, – Зак отер рукавом вспотевший лоб и оглянулся на Моргота. – А тут что?
Моргот скривился и пожал плечами.
– Сейв, а ну-ка пойдем, – Крайтер пихнул Сейвена локтем и устремился в центр поляны. – Давай-давай.
– Чего тебе опять? – Сейвен не сдвинулся с места. – Дури’шь снова?
Крайтер остановился.
– Так. Если не хочешь по-хорошему, буду как обычно, – он развернулся и запал хищно оскалился в его руках. – Защищайся, мышонок.
Первый выпад Сейвен пропустил, слегка отклонившись в стону, а вот уже второй встретил металлическим звоном. Крайтер отступил, выждал немного и вновь бросился в атаку.
– Да что же это он!? – заголосил было Зак, но Моргот придержал его за локоть.
– Раскис Сейвен, – вполголоса пояснил он. – Так что Крайтер все правильно делает.
Редкие вскрики, но все больше звон тревожили лес. Медленно, но верно Крайтер выманил Сейвена на поляну и теперь они вдвоем блистали в лучах восходящего солнца. Впрочем, спонтанная дуэль не продлилась долго: Кайтер вдруг поднял руки, призывая противника остановиться.
– Жарко, – пояснил он и, выбрав подходящий сук, повесил на него свой белый плащ.
Сейвен ухмыльнулся и тоже скинул куртку. Былую апатию точно срезал хищный азарт. Он вдохнул поглубже, но не ощутил прежнего головокружения.
– Продолжим? – нетерпеливо предложил Сейвен. – Я едва размялся.
– А как же! – расплылся в улыбке Крайтер. – Говорил же: это именно то, что нам нужно.
С каждым взмахом дышалось легче, каждый новый вдох был глубже предыдущего. Дыхания хватило бы надолго, но чрезмерное тяготение планеты вымотало их раньше. Уставшие, но не выдохшиеся, они остановились.
– Надо будет как-то повторить, – с дрожью в голосе проговорил Крайтер.
Они перебрались в тень и остывали после боя. Сейвен стоял, прислонившись спиной к стволу, и поглядывал на боевого товарища, рассевшегося прямо на земле. Похоже, он устал больше Сейвена. «Всемогущий репликант и вдруг устал?»
– Крайтер, а вот скажи, – медленно, подбирая слова для вопроса, проговорил Сейвен. – Почему ты больше не пользуешься креатурой? С ней ты б меня изрубил в кочерыжку.
По лицу Крайтера пробежала тень, а в глазах мелькнула не то тревога, не то раздражение…
– Почему-почему, – наконец недовольно пробурчал он и опустил взгляд в землю. – Много будешь знать, голова по ушам лопнет. Ясно? Надоела она мне. Хочу побыть обычным человеком.
Слова и тон недвусмысленно закрывали тему. Но Сейвен не сдавался.
– Неудачное для этого время выбрал. Тем более ты перестал быть обычным еще на Вербарии.
– Кто бы говорил, – огрызнулся он. – Не спит уже… Сколько? Ночами все блукает где-то. Ты о Диз подумал? Что она думает, когда просыпается ночью, а тебя рядом нет?
– Если бы я мог как-то на это повлиять, – Сейвен безразлично пожал плечами, но внутренне дрогнул. Крайтер как всегда бил метко и беспощадно. – А вот ты можешь, но не делаешь.
– Да, не делаю. И поверь, Сейв, на то есть свои причины.
– А ты можешь вернуть сны? – в то время как Моргот бродил по поляне, что-то выискивая, Зак с интересом прислушивался к разговору, и не преминул ввернуть свой вопрос. – У меня не было ни одного сновидения с тех пор как мы… Ну, как мы сбежали.
– Не у тебя одного, – усмехнулся Крайтер и Сейвен заметил, как тот обрадовался смене темы разговора. – Сны ведь это не просто картинки в голове, это отражение генизы. А раз ее нет, то и отражения тоже.
– Но Древние ведь говорили, что у Земли есть своя гениза…
– Да, есть, только она чужая. Точнее это мы чужды ей и поэтому спим под защитой купола. Но, ты сильно не расстраивайся. Я уверен, что для нас там нет ничего интересного. Ну что? Двинули дальше?
Маленький отряд направился вглубь бора. На многих деревьях белели зарубки, указывающие на исхоженность этой части леса. В первые дни энтузиазм первооткрывателей казался неиссякаем, но очень скоро все приуныли. Хвойный лес не радовал приятными находками, а если удавалось что-то найти, то это оказывалось, либо несъедобным, либо в количествах, неспособных прокормить несколько сотен ртов. Вербарианцы даже пытались культивировать привезенную с собой растительность, только местная почва отказалась принимать чужие семена. Что-то удавалось взрастить под куполом, но то были жалкие крохи.
Встречающаяся жизнь мало чем отличалась от вербарианской. Енисей объяснил это тем, что условия природы разошлись в деталях, предопределивших легкую вариативность, но и только. Даже представители местного разума выглядели как вербарианцы. Да, они были ниже, их кости шире, а легкие меньше, но в остальном туземцы ничем не отличались от них. Правда, они были живоедами. На Вербарии тоже водились хищники, но сами вербаранцы не употребляли в пищу убитых животных. От мысли о поедании убитых животных, к горлу Сейвена подкатывала тошнота. В своем отношении к живоедению он был не одинок и потому вербарианцы искали другой выход. Но пока безрезультатно. Каждый день они совершали вылазки в окрестный лес, набирали неизвестных плодов и возвращались с образцами в купол, где Енисей их тщательно анализировал.