Дие, как лекарю, и одному из алхимиков, необходимо было заниматься обработкой реагентов животного происхождения: проследить чтобы правильно отрезали, помочь правильно запечатать для хранения и транспортировки. Какая-то часть добытого будет использована самим селением, а какая-то будет отдана охотничьим караванам, в обмен на то, чего им самим не хватает. Приход Дии приняли с восторгом, это не только дополнительные рабочие руки, но и человек, который понимает больше них — что и как должно быть сделано. Слушать потом громогласную мораль от Инади, никто не хотел. А так и будет сделано все верно, и если что — то вот Дия, ей и отвечать.
Носильщики, дозорные на стенах и за стенами, свежеватели — у каждого была своя функция и свое место. Прошло немного более часа, после прихода Дии, как к ним в помощь пришла еще одна группа людей. Эти люди завершили свою часть работы внутри селения и пришли сюда. Устали все, но сначала общее благо и только затем персональные радости в виде отдыха. А ведь еще сегодня, сразу после заката, будут сожжены тела погибших товарищей.
Темп работы с новыми людьми стал еще быстрее, и уже через несколько часов объем оставшейся работы значительно уменьшился. Объявили перерыв. Отдохнуть четверть часа и сделать финальный рывок. Кто-то запивал водой сухпайки, кто-то грустил о потерянных родственника, были и такие, которые делились своей боевой удалью во время ночного сражения. Пока работники перекидывались своими мыслями и тревогами, пришла новая смена для стражников, которые охраняли рабочих.
Сменился дозор, попутно перебросились ничего не значащими фразами. Рабочие стали подниматься с мест и продолжать свою работу. Еще один рывок, и этот длинный день станет еще короче.
— Тре… — только заступивший на смену дозорный, не успел полностью выкрикнуть «тревога», как в его груди образовалась дыра большого диаметра. Паники не было, не те люди тут жили, но вот легкий ступор присутствовал, сказалась усталость и необычность ситуации — никогда, за всю историю Волн, не было повторных атак любого вида поблизости места схватки. В этот момент, Дия находилась на другом краю произошедшего, возле нее статуей стоял Айгардо. Она повернула голову в сторону шума и увидела тварь, досели не видимую раньше: мение трех метров рост, непропорциональное тело — ноги короче чем остальная часть тела, очень длинные руки, само тело было человекоподобным но очень худым, и головы, видимой, не было. Была ли это кожа серо-синего цвета, или доспех у этого существа, Дия рассмотреть не успела. Она падала от сильного толчка в плече, от чего приземление привело к перелому руки.
* * *
Вопросы с области «Где я?» и «Что со мной?» начинают ставать отличительной чертой моей повседневности. Хотя нет, вру, в этот раз можно добавить царь-вопрос «Кто я?». Поиски ответов в своей памяти дали лишь частичные ответы. Но спасибо, что хоть так. Меня снова окружали странные, в моем понимании, люди, ну не бывает такого высокого роста у обычного человека. Что я могу точно отметить так это две вещи: эти люди меня не истязали и этих людей я все так же не понимал.
Это странное чувство. Помнится часто слышал фразу: «Как собака — все понимает, но не отвечает». Я находился в подобном положении, но со своими отклонениями. Я и не отвечал, и не понимал. Даже хмыкнул про себя — я программа. Обычная программа с разными уровнями доступами. И сейчас — мог лишь наблюдать. Я был окружен стеклом, за пределы которого я не мог выбраться. Смотреть на происходящее — пожалуйста, а вот как-то влиять — «Доступ запрещен!». Даже походка, справление нужды — было в меня заложено, и я отдавал отчет наличию и выполнению этих процессов, но и только. Я не мог ничего контролировать. Посадили — сижу, разрезали пол лица — молчу, чем больше возмущений — тем больше боли, нужно в туалет — тут же сходил, дали посуду — значит это нужно есть. Но все это были мои мысли, сделанные из моего же поведения. Я наблюдал за собой, будто и со стороны, а вроде и изнутри.
Сколько времени я так существовал не знаю, но как только неподконтрольное мне тело встало с койки и начало ходить я ежедневно старался разбить барьер, окружающий мое истинное «Я». Чем я его мог разбить? — Руками да ногами, благо боли от таких действий не было, как и результата.