— Я и забыл об этом… — о чем именно он забыл, спутница так и не поняла. Ее брат потерял сознание. И можно, было бы, гордится, она то, не теряла сознания, хотя прекрасно знала, чего ей это стоило, после подобной процедуры, но вместо гордости преобладал шок — ее брат улыбался. Это была улыбка, назначение которой определить было затруднительно. В этой, казалось, простой эмоции было все: надежда, неверие, огорчение, раскаяние, наигранность и даже искренность, чего точно девушка не ожидала.
Еще до отправки сюда, брат ей рассказал, что им предстоит делать. Но после такого, нужно дождаться возвращения его в сознание, и подкорректировать план. Старый план будет изменен, как ей кажется.
Глава 1. Сюжет — знакомый, сценарий — разный
Еще раньше, чем очнуться окончательно, я перевел руки, сжатые на автомате в кулак до боли в суставах, в защитное положение, как мне тогда казалось. Через пару мгновений я понял, что необходимости в этом не было. Хорошая мысля приходит опосля. Хотя, это как посмотреть. Я четко помню свой бой, тяжесть в руках, которые истекали кровью от неизвестно откуда появившихся ран. Помню и противника, того, кого не смог победить, того, кто должен был меня убить, того, светящейся топор которого, должен был поделить меня надвое. Именно от этой атаки я пытался защититься раньше, чем сознание вернулось на свое место. И я помнил, что я не успевал поставить блок… А так же, я помнил своих девочек, и чувство смерти одной из них…
Сколько я просидел, застыв на этой мысли, я не знаю. Тяжело ориентироваться во времени в полной тьме. Особенно тяжело, когда знакомая мысль, с которой еще не смирился, прибивается плотной бетонной плитой в виде второй мысли: я не чувствую связи ни с Дианой, ни с Ириной. И могло это значить только одно — они обе мертвы. Не было ни самокопания, ни самобичевания. Было четкое осознание того, что я слаб, ведь это логично — я не смог защитить любимых женщин. Уж теперь то я уверен, что я способен испытывать это чувство. Я их подвел. Возможно, будь я в понятной обстановке, или не случись со мной всего того, что произошло за эти несколько лет, я бы по-другому реагировал, но есть то, что есть. Сначала я жил и учился у наставников, которые подвернулись на начале моего пути, затем — жил местью за их гибель. И пусть месть я свершил, хотя удовлетворения не получил от этого, уж слишком легко он умер, мне до сих пор есть ради чего жить. Опять, есть кому мстить…
Что мы имеем? Полное непонимание своего положения и места. Нахожусь я в помещении, обстановка которого равнялась квадрату со стороной в полтора метра, сомневаюсь что больше, даже скорее меньше, так как лежал я по диагонали, как немного позже мне дошло, и не мог расправить свое тело полностью. Узнал я это методом медленного прохождения по периметру и прощупывания стены руками, а также, проверяя нижними конечностями рельеф «пола». В качестве пола служила голая и твердая земля. Пока проверял пол, чуть не провалился в одном из углов моего «люкса». Это было отхожее место, которое издавало специфичный запах, но давно уже не было в пользовании. Разумеется, это были догадки, проверять глубину и содержимое этой ямки, чего-то не было желания.
Обнаруженный мной нужник, был единственным предметом интерьера, и это меня очень и очень удивило. Ведь я сюда как то должен был попасть, а вот с дверьми напряг — я их не нашел. На улице была ночь, по моим догадкам, так как я отчетливо слышал шум ветра, доносящийся через проем много выше уровня моего роста. Но так как свет сюда не проникает, значит — ночь, хотя, может, просто запечатана конструкция называемая окном, всякое может быть. И последний вывод из обстановки, это температурное окружение, было тепло, настолько, что я находился в граничном состоянии вот-вот вспотеть.
Вот и все, что я смог понять из окружения, но все это было позже, сначала я ощупал себя в попытках понять, что со мной. А со мной было все лучше, чем могло быть, и хуже чем хотелось бы. Порезы на руках прикинулись коркой, была это просто корка засохшей крови, или грязь — лучшая мазь, я не знаю, на ощупь не разобрать. Оружия при мне не было, обуви так же, штаны с нижним бельем да рубаха. Вроде те, что были на мне, правда, некоторых дыр в ткани я не помню. Куртка бесследно исчезла вслед за мечами. Лицо было целым, а значит, последний удар я не принял на свою дурную голову, но каким образом мне это удалось, я не знаю, даже предположений нет. По всему телу была вялость, и некая неуверенность в движении, само собой раны, ссадины и переломы, если такие были, также давали о себе знать.