Читали и заставляли соблюдать порядок,
Что при дворе для всех предписан равно.
Чтобы она вела себя благопристойно,
Как подобает всем придворным дамам.
А в Шериф Хаттон мы её отправим,
Если она ещё раз протокол нарушит,
Или иным каким-то способом докажет,
Что недостойна оставаться при дворе.
Она сейчас обижена на нас и будет
Продолжать нам мстить жестоко за то,
Что её объявили незаконной, побочной
Дочерью вашего брата, короля Эдуарда,
И отстранили от наследия престола.
Так что и хлопоты нам ещё предстоят
Большие!
Входит слуга.
СЛУГА. Посыльный от Елизаветы Йорк.
КОРОЛЕВА АННА.
Пускай войдёт! (Ричарду.)
Узнаем, с чем его прислали.
Слуга уходит. Входит посыльный.
ПОСЫЛЬНЫЙ. Письмо для государя от Елизаветы Йорк!
Посыльный преклонив колено, подаёт королю письмо от Елизаветы. Ричард читает.
КОРОЛЕВА АННА (посыльному).
Есть что-нибудь, что велено нам устно передать?
ПОСЫЛЬНЫЙ.
Да, государыня! Ваша племянница,
Елизавета Йорк, испытывает муки
Сожаления за то, что навлекла на себя
Гнев Ваших Величеств, и обещает
Впредь быть вам послушной, если
Позволите ей появиться на балу
В честь Рождества Христова!
КОРОЛЬ РИЧАРД (выбрасывает письмо в камин).
Она о том же просит и в письме.
ПОСЫЛЬНЫЙ.
Какой ответ мне передать Елизавете Йорк?
КОРОЛЬ РИЧАРД.
Что скажите, любезная супруга?
КОРОЛЕВА АННА.
Мы отменяем приглашение на бал
Нашей племянницы, Елизаветы Йорк,
И её матери, Елизаветы Вудвилл. Даже
При том, что это праздник милосердия
И всепрощения, мы запрещаем им
Показываться на балу! Решение это
Окончательное и изменено не будет.
Вот так и передайте, слово в слово!
Теперь идите!
ПОСЫЛЬНЫЙ.
Да, государыня! (С поклоном уходит.)
КОРОЛЕВА АННА (Ричарду).
Не буду вас задерживать, милорд,
У вас так много неотложных дел!
Увидимся за ужином! (Встаёт, собираясь уходить.)
КОРОЛЬ РИЧАРД (удерживая её за руку).
Не уходите так, любимая моя!
Я вижу, что вы на меня обижены
И сердитесь! Ужели вы считаете,
Что я действительно дал повод
Этой грязной девке такие слухи
Обо мне распространять и мог
Связаться с этой похотливой тварью?!
Когда мне самый вид её распущенный
И наглый настолько отвратителен
И ненавистен, что ощущение гадкое
Брезгливости и омерзения меня
Охватывает всякий раз, когда я даже
Голос её слышу, – так глубоко порок
В ней угнездился! Да будь она
Прекрасней Афродиты и чище
Белоснежных облаков, даже тогда бы
Я её не возжелал, поскольку
Притязания её – лишь пыль и прах
Ничтожный, грязь, мусор, тлен,
Не стоящий значения, перед
Бесценным Даром Провидения, –
Той нашей с вами бесконечною
Любовью, что для меня одна отрада
В жизни, единственный источник
Наслаждения, неиссякаемого моего
Блаженства, который никому я
Не позволю не то, что с грязью смешивать,
Но даже замутить, не говоря уже о том,
Чтоб осквернить позорно преступным,
Подлым, мерзостным кровосмешением!
КОРОЛЕВА АННА (обнимает его).
Ну что вы, ангел мой! Да у меня и
В мыслях нет подозревать вас в этом!
Но вся ваша медлительность и
Осторожность в решении её судьбы
Дальнейшей ей позволяют полагать,
Что вы её боитесь, иль слишком к ней
Привязаны, чтоб её выдать замуж,
Как обещали ей и её сёстрам. Всё это
Побуждает её нападать на вас, чтоб
Прояснить ваше к ней отношение.
Она от неизвестности томится, боится
Безысходности и неопределённости
Своей судьбы. Ведь ничего конкретного