О чем был разговор 19 января 1982 года, неизвестно, но в тот же день в 16.15 Цвигун на своей даче в Усове покончил жизнь самоубийством. У Суслова тоже случился инсульт, и через шесть дней он умер вслед за Цвигуном. Расследование этого «расстрельного» дела спихнули на работника ЦК А. Иванова, который должен был сделать доклад на Политбюро, но накануне заседания его нашли мертвым в своей квартире…
Противостояние двух силовых ведомств достигло апогея, и утром 10 сентября Щелоков получил у генерального секретаря разрешение на арест руководителя КГБ Андропова. Кончилось это для Щелокова и Брежнева трагически.
Андропов своевременно получил данные о подозрительных ночных работах по установке бетонных столбов у его дома на Кутузовском проспекте и о том, что коммунальщики обрезали вокруг дома ветви деревьев, создав идеальные условия для работы снайперов.
Но главным обстоятельством, решившим исход борьбы, стало то, что руководитель одной из групп милицейского спецназа подполковник X «сдал» своих коллег и замысел акции против Андропова, а в момент начала спецоперации подал чекистам по терефону условленный сигнал — «Ужинать сегодня не приеду» и затем подставил свою группу сотрудникам КГБ.
Через три недели, уже в звании полковника, он оказался в командировке в Афганистане, где в Кабуле его машина была взорвана. Перед отъездом, предчувствуя расплату за предательство, он сказал жене: «Скорее всего, я не вернусь».
Андропов победил благодаря стечению обстоятельств — предательству руководителя одной из групп милицейского спецназа, а также выбору между верностью и служебным долгом в пользу Юрия Владимировича председателя КГБ Федорчука.
После этого дни Брежнева были сочтены, а вслед за ним вскоре трагически ушли из жизни министр МВД Щелоков и его жена, соседи по жизни в «проклятом» доме 26 на Кутузовском проспекте. К сожалению, эту традицию продолжили потом Горбачев и Язов, также проживавшие в доме 26.
13 ноября 1984 года Щелоков надел парадный мундир с наградами и застрелился из подаренной ему Брежневым двустволки. Однако для следователей так и осталось загадкой, почему он был в домашних тапочках. Это породило версию о том, что смерть министра была насильственной и тщательно организованной. Ряд историков считает, что и тут также прослеживается след «врачей-убийц», которые профессионально выполнили свою работу.
Андропов и Щелоков. Развязка
Следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР Владимир Калиниченко вспоминает:
«27 декабря 1980 года возле поселка Пехорка, недалеко от дороги, ведущей в аэропорт Быково, обнаружили окровавленного, практически раздетого и полузамерзшего человека. Одежда потерпевшего валялась рядом. Кроме записной книжки, в карманах ничего не обнаружили. Номера телефонов и фамилии из записной книжки ничего не прояснили, а потому прибывшие на место происшествия работники милиции позвонили по одному из них. С этого момента в здании на площади Дзержинского зазвучал сигнал тревоги. Пострадавшим был заместитель начальника секретариата КГБ СССР. Через несколько дней, не приходя в сознание, он скончался.
В тот вечер судьба свела этого офицера с постовым нарядом милиции станции метро “Ждановская” 5-го отделения милиции отдела по охране Московского метрополитена…
14 января 1981 года в кабинете начальника следственной части Прокуратуры СССР Германа Каракозова собрали около тридцати следователей, которым вручили пакеты с предписаниями.
В служебных помещениях отдела милиции по охране метрополитена, территориальных отделениях и медвытрезвителях, расположенных недалеко от станции метро “Ждановская”, началась выемка документов. Со службы или места жительства в следственный отдел КГБ СССР в Лефортово доставлялись лица, которые в течение вечера 26 декабря находились в комнате милиции или возле нее. Да. свозили именно в Лефортово. Все остальные учреждения подобного рода находились в подчинении Щелокова. а значит, не могли обеспечить надлежащую изоляцию предполагаемых преступников. В этот день ни Щелокова, ни Чурбанова в Москве не было. Но происшедшее было настолько необычным для столичной милиции, что кое-где пытались не подчиняться требованиям работников прокуратуры».