Горбачев, став генеральным секретарем, старался во всем угождать американским президентам и британской «железной леди». При этом его действия балансировали на грани откровенной измены Родине, но ни КГБ, ни прокуратура к ответственности его не привлекали. Предателей все презирают, но при этом противник всегда охотно их использует. Не осознавая этого, Горбачев оказался одним из лучших учеников Троцкого в умении идти на компромисс с врагами, не считаясь с интересами собственной страны, и путем откровенной лжи достигать своей цели.
Об этом откровенно сказал Александр Яковлев: «Горбачев был мастером компромисса, это была роль, свойственная ему. И на этом он обвел партию вокруг пальца. Потому что все время выступал за укрепление партии, а на самом деле делал все, чтобы ее разрушить. И ему верили, он умел убеждать».
По мнению многих психиатров. Горбачев страдал редким видом психического расстройства — патологической склонностью к предательству. Он шел на предательство не ради идеи или денег, а ради маниакального стремления к власти и славе. Аналогично вместе с ним осознанно пошли на предательство Александр Яковлев и Дмитрий Волкогонов.
Интриги Андропова и Горбачева
Известно, что накануне смерти Андропов существенно изменил свое отношение к Горбачеву. Вот как об этом рассказывает Валерий Болдин:
«В последние месяцы жизни Андропов приглашал к себе в больницу других членов Политбюро, но только не Горбачева, и только накануне ухода от нас он встретился с Горбачевым и Лигачевым». Хотя сам Горбачев в мемуарах упоминает о нескольких своих встречах с Андроповым в больнице.
Аркадий Вольский рассказывал, что Андропов писал записку о том, что поручает проведение заседаний Политбюро Горбачеву, но такой записки никто не видел. Анатолий Лукьянов утверждает, что в его присутствии Юрий Владимирович называл в качестве своего возможного преемника не Горбачева, а Романова. Кончаловский вспоминает, что Андропов мечтал передать власть Алиеву, но тот сам понимал, что для азербайджанца и мусульманина это малореально.
Андропова продвигали на вершину власти Брежнев и Косыгин, но были и другие кандидаты и силы, стоящие за ними. За день до назначения председателем КГБ его положили в Кремлевку с диагнозом инфаркт и заключением “подлежит уходу на пенсию по инвалидности”».
Однако верный ему академик Чазов якобы сказал, что инфаркта не было и его просто хотят убрать из числа преемников Брежнева. Андропов вышел из Кремлевки, стал руководителем органов госбезопасности и вывел КГБ из подчинения Совмина. Затем в ходе длительной борьбы «на выбывание» устранил всех своих конкурентов и, заключив союз с Громыко, стал наконец генеральным секретарем ЦК КПСС.
В отличие от него Щелоков никогда не использовал в борьбе с Андроповым грязные приемы и компромат лично на Юрия Владимировича, его семью, первую жену и судимого сына-алкоголика, а также то, что его вторая жена во время событий в Венгрии заболела психическим заболеванием и до конца жизни так и не оправилась от него.
Валентин Колесов в книге «Горбачев и другие. Летопись 1985–1991 годов» пишет:
«11 марта 1985 года на заседании Политбюро Громыко первым взял слово: Предлагаю избрать генеральным секретарем товарища Горбачева… (дает характеристику)… Товарищи, у этого человека хорошая улыбка и железная рука…»
Накануне заседания произошли следующие события. Сразу после кончины Черненко к А.Н. Яковлеву приехал Примаков: «Александр Николаевич, меня просил переговорить с тобой Анатолий Громыко, сын нашего министра иностранных дел: нельзя ли провести зондажные, ни к чему пока не обязывающие переговоры между Громыко и Горбачевым. Роль посредника, как просит Андрей Андреевич, падает на тебя».
Примаков знал, что у Яковлева были хорошие отношения с обоими. Яковлев передал просьбу Горбачеву. Горбачев: «Ты продолжи переговоры, по крайней мере, не уклоняйся от них, попытайся внести в них конкретное содержание, то есть выяснить, что за этим стоит конкретно».
Яковлев поговорил с Громыко-сыном: «Горбачев отнесся к размышлениям на этот счет с вниманием. Но хотелось бы уточнить, что реально скрывается за этим сюжетом, какие реальные соображения. Ни вам, Анатолий Андреевич, ни мне не хотелось бы во всей этой истории оказаться закулисными придурками».
Громыко-сын: «Чтобы не наводить тень на плетень, я изложу то, что сам думаю по этому поводу. Если это покажется неприемлемым, то будем считать, что я говорил только от своего имени и по своей инициативе. Мой отец уверен, что возглавить партию в сложившихся условиях может только Горбачев. Он, Громыко, готов поддержать эту идею и сыграть инициативную роль на предстоящем заседании Политбюро. В то же время отцу надоело работать в МИДе, он хотел бы сменить обстановку. Речь идет о Верховном Совете СССР».