Такие проекты не могли не встревожить Сталина. Этим воспользовались Берия с Маленковым и сумели деловые предложения Жданова представить Сталину как заговор против партии и правительства и против него лично.
1 сентября 1948 года «Известия» сообщили, что Жданов умер «от паралича болезненно измененного сердца при явлениях острого отека легких».
Большинство специалистов-кардиологов полагают, что врачи Кремлевской больницы дважды совершили врачебные ошибки. Первый раз, когда не настояли на постельном режиме для высокопоставленного пациента (это можно объяснить сопротивлением самого Жданова, перечить которому они боялись). И вторая, роковая, ошибка — игнорирование результатов электрокардиографии. Здесь могло сказаться подозрительное отношение к этому методу функциональной диагностики, который только недавно начал входить в клиническую практику.
Во всем мире, и в России тоже, всегда были стрелочники — «козлы отпущения», то есть «враги народа» — Троцкий, Тухачевский, Ягода, Ежов, Берия, Горбачев, Гайдар, Чубайс, Березовский, Медведев… но это все персоналии, но есть целая плеяда профессиональных «врагов народа», убийц и отравителей — это врачи. Это их считают виновными в смертях Ленина, Дзержинского, Фрунзе, Горького, Орджоникидзе, Калинина, Щербакова, Жданова, Сталина, Устинова, Суслова, Брежнева, Андропова, Черненко, а Горбачев выжил только потому, что Чазов был его лучшим другом.
В первые послевоенные годы Жданов вырос в крупнейшую политическую фигуру, человека № 2 в СССР. После опалы Молотова, Маленкова, Жукова, падения влияния Берии, с 1946 года Жданов, как кажется, самый близкий к Сталину человек. Сталин доверил Жданову важнейший фронт — идеологический. Он же руководил расстановкой кадров. Курировал международное коммунистическое движение.
Дмитрий Шепилов, заведовавший в те времена Агитпропом, писал: «Сталин очень сблизился с Ждановым. Много времени они проводили вдвоем. Сталин высоко ценил Жданова и давал ему одно поручение за другим, самого разного характера. Это вызывало глухое раздражение со стороны Берии и Маленкова. Их неприязнь к Жданову все возрастала. В возвышении Жданова им мерещилась опасность ослабления или потери доверия к ним со стороны Сталина».
Главное, чем Жданов выделялся среди других сталинских сановников — у него была своя клиентела. Большая группа крупных партийных чиновников, обязанных именно ему своим возвышением.
Выходцы из ленинградской партийной организации, которой долгие годы руководил Жданов, занимают важные посты в руководстве страны: Николай Вознесенский — первый заместитель председателя СНК, председатель Госплана СССР, Алексей Кузнецов — секретарь ЦК и начальник Управления кадров ЦК ВКП(б), Михаил Родионов — председатель Совета Министров РСФСР и член Оргбюро ЦК. В Ленинграде после ухода Жданова остается верный Петр Попков.
Только с 1946-го по август 1948 года Ленинградская партийная организация подготовила для России около 800 крупных партийных работников. Бывший зампред Ленсовета М.В. Басов стал первым заместителем председателя Совмина РСФСР. В ЦК и на «центральную работу» были выдвинуты Т.В. Закржевская, Н.Д. Шумилов, П.Н. Кубаткин. Первыми секретарями обкомов и ЦК республиканских компартий стали М.И. Турко, Н.В. Соловьев, Г.Т. Кедров, А.Д. Вербицкий.
Группа Жданова — ленинградцы — имели и свою политическую программу. Не написанную, не проговоренную детально. Скорее ощущаемые ими всеми интуитивно взгляды и пристрастия. Это русский национализм имперского толка. Антисемитские и антикавказские настроения.
Еще до войны Сталин избирает русский национальный курс. После 1945 года эта идея переживает второе рождение. Жданов использует патриотизм для борьбы на идеологическом фронте. Жданов и его соратники стремятся разыграть «русскую карту». Это касается как идеологии, так и принципов руководства страной. Планируется перенести столицу Российской Федерации в Ленинград, учредить российский гимн, создать в РСФСР свою компартию и собственную Академию наук.
Все это не могло не дойти до Сталина. Скажем, реплика Николая Вознесенского «Раньше в Политбюро пахло чесноком (было много евреев), а теперь шашлыком». А ведь в Политбюро было три кавказца: Берия, Микоян и сам Сталин.
Групповщины Сталин боялся и боролся с ней со всей жестокостью. На знаменитом февральско-мартовском 1937 года пленуме ЦК он сказал о главе компартии Казахстана: «Взять товарища Мирзояна. Работает он в Казахстане, работал он раньше в Азербайджане долго, а после Азербайджана работал на Урале. Я его несколько раз предупреждал, не таскай за собой своих приятелей ни из Азербайджана, ни с Урала, а выдвигай людей в Казахстане. Что значит таскать с собой целую группу приятелей, дружков из Азербайджана, которые коренным образом не связаны с Казахстаном? Что значит таскать с собой целую группу приятелей с Урала, которые также коренным образом не связаны с Казахстаном? Это значит, что ты получил некоторую независимость от местных организаций и, если хотите, некоторую независимость от ЦК. У него своя группа, у меня своя группа, они мне лично преданы». Вскоре Леон Мирзоян и его «приятели» были расстреляны.