Окружение Шелепина составляли в основном выходцы из комсомола, которые работали теперь в органах госбезопасности, внутренних дел, аппарате ЦК и идеологических учреждениях. Все они искренне не считали Брежнева достойным и перспективным лидером страны, отдавая предпочтение Шелепину.
Но главной ошибкой заговорщиков было то, что Брежнев знал об их намерениях и оказался достаточно подготовленным к новому раунду кремлевских интриг. Узнав о планах Шелепина, Брежнев и его коллеги начали отслеживать и критически оценивать каждый шаг заговорщиков.
Леонид Ильич вообще играл с Шелепиным, как кошка с мышкой. Он вел себя с ним подчеркнуто дружелюбно и даже намекал, что он будет заменять его во время отпуска или командировок. Однако получалось так, что раз за разом он оставлял на хозяйстве других, не доверяя опасному конкуренту управление партией и страной.
Первое время все думали, что Шелепин станет реальным вторым секретарем в партии, но в действительности оказалось, что у него, как секретаря ЦК, не было даже постоянных обязанностей. Брежнев сначала поручил ему курировать орготдел и кадры, затем кадры передал Капитонову и замкнул его на себя, а Шелепину поручил легкую, пищевую промышленность и финансы.
Заговорщики также ожидали, что после отстранения от власти Хрущева наступит время больших перемен в политике, экономике и в их личной судьбе, что будут востребованы их молодость, энергия и новые идеи, но оказалось, что все полномочия для реализации этого потенциала оказались в руках Брежнева.
Несмотря на то, что планы Шелепина представляли для Брежнева реальную угрозу, он ничем не проявлял себя. Мягкость и стремление Брежнева обходить острые углы многих ввела в заблуждение. Команда Шелепина всерьез рассчитывала, что они смогут если не командовать, то хотя бы влиять на Брежнева.
Они не обращали внимания на то, что более осмотрительные предупреждали: «Леонид Ильич мягко стелет, да жестко спать». И приводили примеры. Когда Брежнев узнал, что секретарь ЦК ВЛКСМ Сергей Павлов склонен к политическим играм, он шутя предупредил его:
— Будешь заговоры плести, в порошок сотру.
И вскоре Павлова из политики просто убрали, назначив руководить физкультурой и спортом, а потом вообще отправили послом в Монголию.
Когда Шелепина называли «Железным», это было явным преувеличением, он действительно был волевым и обладал организованными способностями, но не крутым и жестким, каким его изображали. Он был демократичным, доступным и не мстительным. Это, несомненно, можно отнести к его человеческим достоинствам, но для политика нужны были совсем другие качества.
Став членом Президиума ЦК, он отказался от охраны. Это не понравилось остальным членам Политбюро и вызвало их обоснованные подозрения — как бывший председатель КГБ Шелепин знал, что охрана не только охраняет, но и наблюдает за ним. Войдя в избранный круг партноменклатуры — Политбюро. Шелепин должен был адаптироваться в новом качестве, стать своим, понятным, неопасным и убедить коллег и постоянно доказывать им, что он не собирается ущемлять их интересы.
В середине шестидесятых друзья Шелепина занимали важнейшие посты в КГБ, МВД, на телевидении и в ТАСС. Они обладали огромными возможностями для создания ему авторитета в партии и в народе. В своем кругу они откровенно говорили, что не Брежнев, а Шелепин должен быть первым секретарем.
Он, естественно, был не против занять высшую должность в СССР, но сам никогда не говорил об этом, отделываясь фразами о том, что страна остановилась в развитии. Однако по Москве упорно распространялись слухи, что Шелепин и его друзья формируют будущий кабинет министров, что они уже распределили в нем должности, и это оказалось правдой.
Позже Яковлев подтвердил, что действительно существовал список членов нового правительства, в котором был не только новый председатель Гостелера-дио Месяцев, но и он сам, потому что Шелепин знал — Яковлев одобряет его выступления против привилегий партийной номенклатуры.
Однако у Шелепина оказалось слишком много слабых мест. Он никогда не руководил регионами страны и не занимался вопросами народного хозяйства. Но главное — он был чужим среди первых секретарей обкомов, которые его уважали, потому что тоже были выходцами из комсомола, но в назначении генеральным секретарем его не поддерживали. Он слишком выделялся даже среди них — был самым молодым и образованным членом Политбюро, кроме того, не мог определиться в своем отношении к Сталину.
В КГБ он активно занимался реабилитацией незаконно осужденных и осуждал репрессии 1937 года. Но за выдающуюся роль в победе над Германией он Сталина уважал и ценил, за что интеллигенция считала его сталинистом и противником Хрущева и боялась, что он может восстановить сталинские порядки. Брежнев был для партноменклатуры понятнее и надежнее. Он умел жить сам и давал жить другим.