Однако не только большая часть партноменклатуры, но и оставшиеся в КГБ сотрудники не одобряли критики Сталина, покровительства Солженицыну и Твардовскому, его попыток найти общий язык с Западом, сократить армию и оборонную промышленность, хотя и не высказывали своих взглядов вслух.
Поэтому свержение Хрущева не вызвало недовольства в стране. Народ надеялся, что появление в руководстве страной новых лиц приведет к обновлению и улучшению жизни. Шелепин вспоминал, что после пленума, на котором Хрущева отправили на пенсию, все члены Президиума ЦК собрались с ним попрощаться. Никита Сергеевич каждому пожимал руку, а Шелепина предупредил:
— С тобой они сделают так же, если не хуже.
Основной причиной назначения председателем КГБ Андропова стало то, что пришедший в октябре 1964 к власти Брежнев почувствовал, что против него готовится заговор, главными организаторами которого были Шелепин и Семичастный. Понимая, что речь идет не просто о карьере, а о политической жизни и смерти, Брежнев, неожиданно для всех, сместил Семичастного и назначил председателем КГБ Андропова. Однако в основе этого судьбоносного выбора лежали личные интересы Леонида Ильича. И Юрий Владимирович не подвел его — и от заговора Шелепина уберег, и сам до последних дней собственный заговор не устроил. Ждал своего часа.
Преемник Андропова в КГБ, Чебриков, в 1999 году рассказал:
«Когда я пришел в Комитет через месяц после прихода туда Андропова, от заговора, если он и был, осталось только эхо. В КГБ был, если не заговор, то “групповщина”. Несколько генералов КГБ тайно собирались и между собой выражали недовольство переворотом, который совершил Брежнев против Хрущева. При определенных обстоятельствах они могли предпринять решительные действия.
В эту группу входили: начальник политуправления погранвойск Заболотный, начальник 7-го управления КГБ Алидин, секретарь парткома КГБ Власенко, а в ЦК эту группу поддерживал завсектором органов безопасности Малыгин».
Чебриков имел в виду только сотрудников КГБ, поддерживавших Шелепина, а основные участники заговора находились в аппарате ЦК и среди партноменклатуры.
Брежнев знал о заговоре если не все, то главное — имена участников «группы», о которых сам сообщил Андропову, предоставив ему право решать их судьбу.
— Что с ними делать? — спросил Андропов руководителя одного из ведущих управлений КГБ на второй день после прихода на Лубянку. — Уволить, отдать под суд, расстрелять?
— Это способные и энергичные люди, которые могут еще принести немало пользы. Их арест даст нежелательный резонанс. Лучше всего рассредоточить их подальше друг от друга и не давать им общаться, — таков был правильный и мудрый совет, которым Андропов воспользовался в полной мере.
Нетрудно догадаться, что человек, давший этот совет, мог быть только из числа сотрудников внешней разведки, которые оставались при власти и при Горбачеве, и даже при Ельцине.
Андропов разбросал активных участников «антибрежневской группы» по разным регионам страны, а к оставшимся в КГБ сотрудникам стал относиться с явным подозрением. Для этого были реальные и серьезные основания. Брежнев приставил к нему двух близких своих людей в качестве первых заместителей — Цвигуна и Цинева, которые наблюдали за каждым его шагом и обо всем докладывали Леониду Ильичу. Несомненно, что в такой ситуации Андропов прекрасно понимал, что означает для него «шаг вправо или влево».
Поэтому он ужесточил порядки внутри руководства КГБ и сам стал вести себя крайне осторожно. Зампред КГБ генерал Пирожков вспоминал:
«Сразу после назначения меня на должность начальника управления кадров КГБ в октябре 1967 г. я получил от ЮВ официальный приказ не иметь никаких личных внеслужебных контактов ни с кем из моих новых сослуживцев, Запрещалось встречаться семьями, вместе отдыхать, ездить на рыбалку. Все мы, начальники управлений и заместители Андропова, жили на даче в Жуковке на одной улице, но даже там мы не могли ходить друг к другу в гости».
Андропов в этой ситуации проявил себя как дальновидный политик. Он неукоснительно исполнял все его указания, никого не посадил и почти никого не уволил. Однако в первую очередь разогнал команду молодых реформаторов КГБ, пришедших из комсомола вместе с Шелепиным и Семичастным, поставив на место заговорщиков малообучаемых вторых секретарей обкомов и горкомов партии. Именно они со временем своим соглашательским поведением способствовали развалу КГБ, КПСС, а затем и Советского Союза.