В этом интервью Семичастный не оправдывазся, но стараюя представить события в выгодном для себя свете. Это особенно характерно для политиков, военных и сотрудников спецслужб.
На вопрос Добрюхи о там, как готовилась и какое кодовое название было у операции по снятию с должности Хрущева, он ответил правдиво, обстоятельно:
— Нет. Мы к этому не готовились. В аппарате КГБ вообще мало кто про это знал. Мы даже и не называю это операцией, а тем более никак ее не именовали.
Мы в КГБ на этот счет вообще нигде и никаких следов не хотели оставлять. Это делал Президиум ЦК. А мы были, как говорится, на подхвате. Мы были фактически теми, кто исполнял поручение политического руководства страны. Поэтому мы все это не облекали в форму какой-то законченной операции…
— Но раз не информировали Хрущева, что для него готовится, выходит, заговор был?
— Ну. заговор был… но в таком смысле, что и любое самое плохое собрание тогда тоже заговор, раз оно заранее готовится и учитывается, кто и как себя на нем поведет.
— Когда вы Хрущева встретили в аэропорту Внуково и сказали, что его ждут в Кремле, вы ехали с ним вместе в машине?
— Нет. Они вдвоем с Микояном сели в его машину. Машина Микояна осталась пустой. За машиной Хрущева пошла машина с охраной… Таким образом, Хрущев и Микоян уехали вдвоем. Уже из машины я позвонил и сообщил, что еду… что едем в Кремль. И что они, возможно, будут обедать вместе с другими членами Президиума ЦК, если они еще не пообедали.
Когда же охрана Хрущева начала заглядывать в мою машину, а у меня впереди оказался офицер из 9-го управления, потому что мне Брежнев посоветовал на эти дни взять себе охрану… (!) Я взял офицера из 9-го управления. Ну, они знали, что у меня никогда охраны не было, а тут вдруг их коллега из 9-го управления сидит впереди у меня. И они начали посматривать все время с таким интересам большим… Я сказал водителю, чтобы он затормозил на обочину, подождал, пропустил их всех вперед, чтобы не вызывать ни у кого никаких недоуменных вопросов. И вот после этого позвонил в Кремль и все рассказал: доложил, что едут, так что будьте готовы (!). И поехал следам…
Не знаю, обедали они или не обедали, но. в конце концов, известно, что не то в час, не то в два часа дня они пошли на заседание Президиума ЦК. И заседание это, как ни покажется странным, открывал Хрущев. Но первым попросил слова Брежнев. И Брежнев начал свое выступление с критики и с анализа недостатков, допускаемых Хрущевым. А за ним уже — Подгорный, и пошли все члены Президиума выступать. А выступали они по часу, по полтора. И так продолжаюсь до глубокой ночи. Когда же закончилось заседание, мне позвонил Брежнев и говорит:
— Куда Он поедет?
— Да куда угодно пусть едет, — сказал я. — Хочет на квартиру — на квартиру. Хочет на дачу — на дачу. Хочет — в особняк. (Он жил еще в то время в особняке на Ленинских горах.) Это очень просто, потому что я уже сменил везде всю охрану: и на даче, и на квартире, и в приемной, и водителей заменил (!)… Все, понимаете, уже сделано так. чтобы никаких случайностей! (И это Семичастный не считает заговором?!)
— Но Он же это заметил?
— Ну а как же… Он все понял с первого выступления Брежнева, что его пригласили сюда не для того, чтобы ему объясняли… не для корректировки пятилетнего плана и не для изучения записок по сельскому хозяйству. Ничего подобного. Из выступлений Брежнева и Подгорного уже было ясно, что речь идет о том, чтобы освободить его от обязанностей. Он начал перебивать, огрызаться, начал какие-то реплики бросать, но… Ему сказали, что… мы вам дадим слово. А пока послушайте, что вам скажут.
Ну, и вот так до ночи, а на другой день продолжилось заседание. Но на второй день начались уже ко мне звонки. Частые. От разных членов ЦК. Члены ЦК съезжаюсь в Москву, потому что из аппарата ЦК. видно, было сказано, что членам ЦК необходимо подтянуться сюда для срочных дел.
Тогда еще Пленум не был объявлен. Просто необходимо быть здесь. В Москве. Ну и… начались звонки. Одни стали звонить, что вот там идет заседание, а мы не знаем, что там… Все члены Президиума и секретари ЦК на заседании. Секретари обкомов, члены ЦК— ко мне, поскольку знают, что все нити в какой-то мере ведут ко мне. Во всяком случае, я должен знать, что происходит?! Начали раздаваться такие предложения: «Вот… там Хрущев побеждает. Надо собрать группу и идти спасать других». Короче, все так, как было в дни борьбы Молотова и Хрущева, когда пошли спасать Хрущева, когда началось выступление против Хрущева.