Следующим Брежнев убрал одного из самых молодых и перспективных руководителей партии — первого секретаря МК КПСС Егорычева. Леонид Ильич вначале видел в нем опору, доверял во всем и регулярно общался. Отношения резко испортились после того, как Егорычев сообщил генеральному секретарю о том, что утечка информации в СМИ о заседаниях Политбюро исходит от подруги его дочери Галины и посоветовал Брежневу гнать ее из семьи.
Это также был неправильный совет. Поэтому, несмотря на очень высокий авторитет в московской партийной организации, Брежнев принял решение избавиться от слишком ретивого советчика, посмевшего вмешиваться в его семейные дела. Егорычев быстро понял свою ошибку и был готов к увольнению, но исправить ошибку было уже невозможно. Так одно неосторожное слово сломало карьеру талантливого руководителя.
Повод для его отстранения от должности нашелся в июне 1967 года. После окончания шестидневной войны на Ближнем Востоке, 20 июня, на пленум ЦК «О политике Советского Союза в связи с агрессией Израиля на Ближнем Востоке» после доклада Брежнева выступил Егорычев и покритиковал докладчика за невнимание к своим предостережениям о ситуации в Египте.
Референты Брежнева, предварительно читавшие текст выступления, предупреждали его, что Леонид Ильич может обидеться на эту критику, но Егорычев запальчиво возразил:
— Я против Хрущева выступить не испугался, неужели сейчас мне смелости не хватит?!
В своем выступлении он критиковал ЦК за недостаточное внимание к обороне Москвы, отметил рост национализма в республиках и то, что евреев в СССР унижают. Во время его выступления в зале стояла абсолютная тишина, потом раздались аплодисменты, потому что все собравшиеся были уверены, что речь предварительно одобрена Леонидом Ильичом.
Однако Брежнев и Устинов посчитали, что это была критика в их адрес. Они не ошиблись. Так оно и было в действительности. Устинов выступление Егоры-чева воспринял как личный выпад в свой адрес. Он был амбициозен и не терпел вмешательства в свои дела. Опасным для Устинова было то, что критическое выступление Егорычева поддержали представители ряда областей, где располагались главные центры оборонной промышленности. Это были первый секретарь Ленинградского обкома Толстиков и первый секретарь Челябинского обкома — Родионов.
Обиженный Устинов и его коллеги из Министерства обороны и ВПК убедили Брежнева, что Егорычев лезет не в свои дела, сознательно подрывает авторитет генерального секретаря, и намекнули, что. возможно, он сам рассчитывает стать генеральным секретарем?
На следующий день по поручению Брежнева с критикой Егорычева выступили секретари ЦК Рашидов и Мжаванадзе, а также первые секретари обкомов Катушев и Золотухин. Подводя итоги обсуждения, Брежнев указал на явные политические ошибки Егорычева.
22 июня Егорычев сам пришел к Брежневу и сказал, что в создавшихся условиях не может руководить Московской городской партийной организацией, поэтому согласен перейти на любую другую работу. И 27 июня на пленуме первым секретарем МГК вместо Егорычева был назначен Виктор Васильевич Гришин, который потом занимал эту должность, как и Брежнев, восемнадцать лет.
Однако Брежнев для создания баланса сил все эти годы сохранял на должности председателя исполкома Моссовета Промыслова, у которого с Гришиным были плохие отношения. Несмотря на это. а возможно, именно поэтому Брежнев. если хотел кого-то облагодетельствовать, предпочитал обращаться не к Гришину. а напрямую к Промыслову.
Попавшего в опалу Егорычева назначили заместителем министра тракторного и сельскохозяйственного машиностроения, где он слишком активно включился в работу и его отправили подальше и надолго — послом в Данию.
Поводом для вывода из Политбюро Шелепина стала его неудачная поездка в Англию, где ему припомнили ряд политических убийств врагов СССР за границей, в том числе Степана Бандеры, в бытность его председателем КГБ. Держать дальше в Политбюро политически скомпрометированного на Западе руководителя было нельзя. Поэтому Шелепина назначили заместителем председателя Комитета по профессионально-техническому образованию.
Таким способом, сохраняя внешнюю доброжелательность. Брежнев в течение года разогнал около сорока человек из окружения заговорщика Шелепина, отправив их на работу, а реально — в ссылку за границу в малозначительные государства.