— Я подожду тебя в экипаже. — сказала Силия, посмотрев на мать. — Уоррену наверняка не по себе сидеть одному с Лекси — сейчас она непременно скажет ему что-нибудь кошмарное. До свидания, Ева! Надеюсь, скоро увидимся. — Силия счастливо улыбнулась, подумав, что теперь у нее есть настоящая сестра, которая ей гораздо ближе, чем когда-либо была Лекси.
— До свидания, Силия! — ответила Ева.
— Как же я рада видеть, что вы теперь становитесь друзьями! — тихо сказала Летиция, глядя вслед Силии.
— Я правильно догадалась, что Силия и Уоррен все еще хотят пожениться?
— Да, но Силия не спешит. Да! Ты не поверишь мне, Ева, но Александра заявила мне, что уезжает в Мельбурн. Она собирается поступить в театр!
— Из нее выйдет замечательная актриса, — ответила Ева, не особенно удивившись словам матери. Глаза ее весело блеснули, и Летиция слегка улыбнулась в ответ.
— Верно. Бог свидетель, опыта у нее достаточно.
— И это значит, что, когда Силия выйдет замуж, ты останешься совсем одна, — погрустнев, сказала Ева.
— Да. Мне бы хотелось остаться здесь, в Уиллоуби… но, честно говоря, меня просто ужасает мысль самой управлять плантацией. Жаль, что я совсем не занималась всем этим, пока Макс был жив. По крайней мере сейчас я бы знала, с чего начинать.
— Есть Мило Джефферсон, он может помочь тебе, — сказала Ева, с трудом скрывая свое отвращение от одного этого имени.
— Его больше нет.
— Неужели! Он ушел?
— Нет. Я сама уволила его. Сегодня утром.
— Я бы сказала, отличное начало! — воскликнула Ева.
— Надеюсь, что так. Я не могу допустить, чтобы мой управляющий избивал рабочих. И я никогда не поверю, что он когда-нибудь сможет измениться.
— Молодец, мама! Представляю, как обрадуется Элиас!
— Мне так стыдно за то, что Макс тогда сделал с ним… но теперь, кажется, он счастлив, живя в Эдеме, — грустно сказала Летиция, и Ева поняла, что мать скучает по нему.
— Это не настоящее счастье. Сердце его осталось в Уиллоуби. И он волнуется за тебя, — убежденно ответила Ева. Эти слова тронули Летицию.
— Он очень преданный человек. Когда ураган только надвигался, он вернулся, чтобы помочь мне, но мне пришлось отослать его назад, потому что неожиданно вернулся Мило.
— А почему бы не назначить Элиаса управляющим, мама? Он прекрасно поладит с рабочими, — неожиданно для самой себя сказала Ева.
— Это замечательная идея! — радостно воскликнула Летиция, широко раскрыв глаза.
— Джордан всегда поможет тебе, и рядом еще множество верных друзей! Я сама сделаю все, что смогу.
— Спасибо, Ева! Но, думаю, мне пора уже учиться самой стоять на ногах.
— У тебя все получится, мама! Ты очень сильная женщина. Тебе просто нужно собраться с мыслями.
— Я очень жалею об упущенном времени, Ева. Мы могли бы быть вместе все эти годы, но, надеюсь, еще не поздно. Я сделаю все, чтобы стать частью твоей жизни, чтобы ты была счастлива. Ты мне веришь? — И Летиция с Евой, заплакав, обняли друг друга.
Расставшись с матерью и побродив немного по городу, Ева вышла к редакции газеты. Тут ее осенила великолепная мысль — Еве захотелось написать статью о женщинах — женах основоположников сахарного производства в Бабинде и Джеральдтоне. Ева знала, что ей будет о чем рассказать своим читателям и спешила в редакцию в радостном волнении.
Ева уже прикидывала, что нужно будет взять интервью у матери, что стоит побеседовать с Тэдом Хаммондом о его покойной жене, Ирен, и об ее участии в строительстве плантации Уиллоу Гленн. Уже входя в редакцию, Ева подумала, что и Дороти Хаммонд тоже могла бы многое рассказать о жизни своей тещи.
Жюль и Ирвин как-то странно посмотрели на Еву, и она слегка встревожилась, но тут же подумала, что сейчас весь город говорит про нее. Чтобы избежать расспросов, Ева с порога рассказала о своей идее. Поначалу Жюль, как обычно, не обратил никакого внимания на ее восторженную речь.
— Что вы думаете, Жюль? — спросила она под конец, ожидая от него неминуемой скептической отповеди.
Жюль поднял на нее глаза. Во взгляде его было что-то озабоченное и неуверенное, чего Ева никогда за ним не замечала.
— Какое это имеет значение, что я думаю? — угрюмо спросил он.
Ева растерянно посмотрела на Ирвина, но тот тут же спрятал глаза и завозился с бумагами.
— Так мне написать такую статью, Жюль?
— Да делайте, что хотите! — буркнул редактор и отчего-то с досадой махнул рукой.
— Вы разрешаете мне писать, как я пожелаю? — озадаченно спросила Ева.
— Вам не нужно моего разрешения.
— Почему?
Жюль, нахмурившись, посмотрел на Ирвина, потом вновь перевел взгляд на Еву.
— Теперь вы владелец газеты, — ответил он, — и можете писать, что хотите.
Ева ошеломленно посмотрела на него.
— Вас случайно не хватил солнечный удар, Жюль? Сейчас я вряд ли смогу выкупить газету, — сказала Ева. Благодаря дяде и тете у нее был порядочный счет в банке, но для покупки газеты было нужно много больше.
Теперь пришла очередь удивиться Жюлю.
— Не было у меня солнечного удара, и с ума я тоже пока не сошел. Вы владелец Gazette, теперь мы с Ирвином работаем на вас, — сказал он, ерзая на стуле. — Пока что работаем, — добавил он несколько тише.
Ева взглянула на Ирвина, который на этот раз застенчиво улыбнулся. Ева не догадалась, что Ирвин предвкушает возможность видеть ее постоянно, и решила, что Жюль просто разыгрывает ее.
— Все это, конечно, очень смешно, Жюль! Вам, видимо, кто-то рассказал о моем желании когда-нибудь купить газету и вы думаете, что после того, как я написала нескольких статей, у меня слишком закружилась голова от счастья. Хотите спустить меня с небес на землю? Да, у меня большие планы, и я кое-чего добьюсь, быть может, даже скорее, чем вы думаете.
Жюль пошарил в ящике стола и вытащил какую-то бумагу.
— В десять часов утра сего дня вы стали владельцем издания Gazette, — официальным тоном объявил он. — Документы будут подписаны через день, может, два, но это всего лишь формальности. Так что все это, — он обвел рукой помещение редакции и кивнул на печатный пресс в задней комнате, — теперь ваше.
Ева заглянула в документ. На нем стояло имя покупателя и нового владельца Gazette — ее имя. Ева недоуменно уставилась на Жюля.
— Как это возможно? — еле слышно вымолвила она.
— Джордан Хейл сделал мне предложение, от которого я не смог отказаться. — Лицо Жюля покраснело. — Лично я подумываю об отставке, — сказал он, поглядывая на Ирвина, который знал о накопившихся долгах и крохотном тираже Gazette. — Но, может быть, не в самое ближайшее время… — Вид у Жюля был немного растерянный. Перспектива оказаться без работы, хотя и без долгов, видимо, немало беспокоила его.
— Джордан берет нового редактора? — спросила Ева.
— Нет! Вы редактор, вы, Ева, вы! И все решения принимаются вами! Джордан совершенно ясно заявил, что не желает ни во что вмешиваться. — Жюль посмотрел на Еву. Она вдруг почувствовала слабость и опустилась на стул. — Вы справитесь, Ева. Вести дела не всегда просто, а вот писать вы умеете. У вас настоящий талант.
Ева, не веря своим ушам, глядела на смущенного Жюля. Его удивило, что Ева ничего не знала о сделке, и он подумал, что сейчас самое время поговорить с ней о важном деле.
— Ева… я понимаю, что мне придется уйти, но не могли бы вы оставить Ирвина? Вам понадобится помощь с печатным прессом, а Ирвин отлично с ним управляется. Ему еще многому надо подучиться, но малый он шустрый.
Ева, моргая, смотрела на Жюля — его слова медленно доходили до нее. В другой момент она бы немало удивилась, что у Жюля Кина на самом деле такое доброе сердце.
— Разумеется, — сказала она и встала. — Я не хочу, чтобы вы уходили. Вы оба. Я же ничего не понимаю в издательском деле!
Жюль поднял голову, и Ева впервые в жизни увидела, как осветилось улыбкой его всегда хмурое и неприветливое лицо.