Лекси стояла во весь рост перед зеркалом в белом платье и с самым самодовольным видом любовалась собой. Заметно было, что мысли ее витают где-то очень далеко, по-видимому, она о чем-то грезила. Ева догадалась, что сестра вспоминает сейчас о своем ночном визите в Эдем, и задрожала от злости и негодования.
— Чем это ты, интересно знать, так довольна? — резко спросила она.
Лекси испуганно повернулась. В дверях, скрестив на груди руки, с рассерженным видом стояла Ева.
Лекси прищурила глаза, поджала губы, презрительно оглядела Еву — ее шляпу, грубые бриджи, клетчатую рубаху, запятнанную манговым соком, — и с удовольствием подумала, что в этом наряде сестра больше похожа на рабочего с конюшни, чем на дочь одного из богатейших плантаторов побережья.
— А ты-то откуда тут взялась? — саркастически спросила она.
— Сейчас речь не обо мне. Что ты делала в Эдеме этой ночью? — спросила Ева.
Лекси презрительно изогнула темную бровь, и глаза ее заблестели злобой.
— Это не твое дело.
— Возможно, и не мое. Но что сказали бы отец... или мать?
В ответ Лекси нахмурила брови и плотно сжала свои полные губы.
— Они ни о чем не знают, так? — спросила Ева, чувствуя, что на этот раз у нее есть наконец шанс взять верх над злой и заносчивой сестрой.
— Ты им не расскажешь, Евангелина. А если расскажешь, что же, я тоже могу поведать отцу, что ты самовольно поселилась на плантации, вместе с каким-то канаком, что ты наврала Джордану Хейлу, чтобы он позволил тебе остаться и работать у него. Как ты думаешь, понравится это отцу?
— Откровенно говоря, мне совершенно наплевать на его мнение. И я никого не обманывала и не принуждала!
Лекси состроила недоверчивую гримасу:
— Что, Джордан тебя взял из жалости? Пожалел несчастную бездомную хромоножку? — Она указала взглядом на больное бедро Евы.
Ева задрожала от гнева: мысль, что Джордан предложил ей работу из жалости, привела ее в бешенство. Лекси с удовлетворением поняла, что стрела ее попала в цель.
— Джордан был благодарен мне за то, что я присматривала за домом. И за старым Нибо, — ответила Ева, — и он с удовольствием разрешил мне остаться. Я сама настояла, чтобы он дал мне работу. — Это, конечно, было некоторым преувеличением, но Ева решила расквитаться с сестрой и отомстить ей за предвзятое отношение.
— Вот как? И ты думаешь, я поверю, будто ему на самом деле нужен этот старый дурак... или что ты и вправду готовишь у него?
— Нибо для Джордана — член семьи. И я... могу готовить, — ответила Ева.
— Очевидно, что сама ты не ешь свою стряпню. Тощая ты, что дохлая ворона, — ответила Лекси. Ее прищуренные глаза светились злобой.
Безжалостность и грубость сестры поразили Еву.
— Я понимаю. Тебе трудновато понять, что я могу делать что-то — готовить, например. Ведь ты умеешь делать только одно — вешаться мужчинам на шею!
— А Джордан и не пытался сбежать от меня, — с довольным видом ответила Лекси. — Как ты считаешь, будет ли он рад, если папа нагрянет в Эдем, чтобы вернуть домой свою младшую дочь?
Сердце Евы бешено застучало, но она старалась говорить самым безразличным тоном.
— С чего бы ему беспокоиться? Ему наплевать на меня точно так же, как и тебе.
— Я и не говорила, что ты нужна ему. Но он заботится о добром имени Кортлендов.
Слова эти больно ужалили Еву, но она продолжала скрывать свои истинные чувства под маской полного равнодушия.
— Я не ношу фамилию Кортленд, — холодно произнесла она.
— И за это нужно благодарить Бога. — Лекси смотрела на сестру все более злобно. — Я так понимаю, что Джордан не знает, что ты... Кортленд, не так ли?
Еву охватил страх. Она совсем не ожидала, что Лекси может использовать против нее ее происхождение.
— Нет. И ты ему об этом не скажешь, если не хочешь неприятностей. Отец помешал Джордану нанять людей... После всех этих дел мне стыдно, что я его дочь!
— Если Джордан когда-нибудь узнает, сколько ты обманывала его, он вышвырнет тебя вон из своего дома. — Глаза Лекси заблестели, и Ева ясно поняла, что идея выдать ее Джордану пришлась Лекси по вкусу.
— Джордан этого не сделает, — довольно неубедительно ответила Ева. — Он знал, что ты тоже дочь Кортленда, но не выгнал тебя.
— Между нами большая разница, — ядовито рассмеялась Лекси. — Я ведь ему нравлюсь.
Ева вся задрожала от едва сдерживаемого гнева — это обычно случалось даже после самого непродолжительного общения с сестрой. Нет, Лекси нужно непременно поставить на место!
— Ты ушла из дома ночью! К Джордану! Что же, посмотрим, что скажет на это отец!
— Он тебе никогда не поверит, — ответила Лекси, постаравшись, чтобы ее слова прозвучали беззаботно.
— Неужели? Он прекрасно знает, как ты гоняешься за мужчинами.
Лекси вновь поджала губы — ей совсем не хотелось, чтобы отец узнал, что она сознательно нарушила его запрет. Увидев, что Ева поворачивается, чтобы уйти, она сказала:
— Послушай, кажется, мы квиты. Давай договоримся, что я ничего не скажу отцу про тебя, если ты будешь помалкивать, что я была в Эдеме.
Ева остановилась и медленно повернулась к Лекси. Заключать такой пакт ей совсем не хотелось. Но если разъяренный Макс нагрянет в Эдем и заявит Джордану, что Ева его дочь...
— Я согласна, — подумав, ответила Ева. — Но только при том условии, что в Эдеме ты больше не появишься.
— Нет, появлюсь! — упрямо воскликнула Лекси.
Ева почувствовала, что готова кричать от отчаяния.
— Ты что, не понимаешь, что у Джордана и без тебя множество забот?
— Ночью он не возражал против моего общества. Я даже уверена, что он был рад, когда я пришла к нему.
— Неудивительно, что от твоей репутации уже давно остались одни клочья! — закричала Ева, почувствовав, что самообладание ее покинуло, — ты просто предлагаешь себя на блюдечке всем и каждому! Конечно, не один мужлан не пройдет мимо! Как же ты омерзительна! И тупа, ты даже не понимаешь, что после того, как они получат от тебя то, что им надо, твои мужчины вышвырнут тебя на помойку... где тебе самое место!
— Что? Да как ты смеешь? — закричала Лекси и двинулась на Еву. Ее глаза бешено сверкали. Ева попятилась. Она знала, какова Лекси в гневе, а сейчас сестра походила на настоящую ведьму. — По крайней мере я похожа на женщину! А ты оборванка... когда ты принимала ванну? Да знаешь ли ты, что от тебя воняет?!
— А я так надеялся, что через год у нас будет малыш, — уныло сказал Уоррен, медленно идя под руку с Силией по направлению к дому. Его тон стал таким плаксивым, что Силия почувствовала желание немедленно убежать от него прочь. Разговор о детях был последней каплей: мысли о муках деторождения вызывали у Силии ужас. Внезапно она представила себе свою будущую жизнь с Уорреном: жизнь эта представилась ей до отвращения похожей на тоскливое существование ее собственной матери.
— Отчего ты так торопишься, Уоррен? — спросила она. — У нас вся жизнь впереди и...
Она замолчала — откуда-то из дома донесся непонятный шум, потом яростные крики. Уоррен и Силия остановились.
— Что это? — воскликнула Силия. — Мама уехала по своим благотворительным делам. Значит, дома только Зета и Лекси.
Остолбенев от изумления, Силия и Уоррен увидели, как из спальни Лекси вылетела Евангелина, и сразу же за ней в воздухе просвистел башмак. Евангелина сбежала вниз по ступенькам, кинулась к воротам и, даже не заметив сестру, промчалась мимо, что-то выкрикивая. Через несколько секунд на веранде появилась растрепанная Лекси. Белое платье ее было измазано красными румянами. Вслед Евангелине понеслась такая грязная ругань, что Уоррен залился краской.