– Я все, сделаю, не волнуйся, родная, – ответил Марк. Родная, все же звучит очень нежно.
Мне от всех этих длительных разговоров захотелось есть. Я выразила свое желание пообедать вслух, и Марк улыбнулся такой неожиданной смене темы. Он с каким-то особым рвением пошел на кухню и стал что-то доставать из холодильника, а потом колдовать над плитой. Когда все было приготовлено, Марк накрыл на стол.
– Ты ешь, а я должен покинуть тебя ненадолго, произнес вампир, когда я откусывала кусок хлеба.
– А ты что, решил пообедать в другом месте и более питательной пищей? – с некоторой иронией спросила я. Марк улыбнулся и молча, исчез в дверях. А я с удивлением поняла, что мясо с кровью очень даже ничего на вкус.
Глава 3
Марк.
Я долго ездил по городу на своей машине, ждал, когда на наш городок опустятся сумерки. Заодно я сосчитал, сколько в городе патологоанатомических отделений, оказалось, что в нашем городе их всего пять. Хотя это, наверное, много для такого поселения, как наш городок. Раньше я о смерти не задумывался. Ну с тех пор, как стал бессмертным. Сейчас я думал о людях, которые уже обрели покой и лежали мирно под белой простыней. Но мне нужно одно лишь тело – тело девушки, по комплекции подходящее под тело Маргариты. …
Подходящий вариант нашелся уже во втором морге. Это было просто удачей, ведь у меня был, и второй вариант инсценировки гибели Маргариты Девушка лет двадцати лежала с умиротворенным видом под простыней…
– Побудь немного моей Маргаритой, – ласково пробормотал я бездушной девушке. Я взял ее на руки и понес к выходу, не замечая, что работники патологоанатомического отделения пытаются меня остановить. Санитары подбежали и попытались выхватить мертвую девушку у меня из рук. Я даже не старался слушать их нецензурные выражения, на которые они не скупились. Единственное, что я сделал, до этого, это одел медицинскую маску, чтобы никто не узнал меня и камеры не успели снять мое лицо.
– Вам не победить меня! – прокричал я немногочисленному персоналу морга. – Лучше уходите отсюда!!!
После этих слов я в мгновение ока оказался на улице, положил тело в машину и поджег морг. В своей жизни я не раз устраивал масштабные пожары. (Честно старался обойтись без жертв). Поэтому морг вспыхнул как соломенный стог. «Кто не успел, тот опоздал.» – философски подумал я, глядя из кустов, как выбегают обалдевшие санитары.
Решив долго не «светиться» на месте происшествия, я завел машину и неспешно стал отдалятся от пожара. Так, осталось только сымитировать смерть Маргариты. …
Маргарита.
Мама. Милая моя мамочка. После ужина я почему-то подумала именно о ней. Уже более суток прошло с того вечера, как я села в машину к незнакомцу, который оказался вампиром. Я знаю, теперь мне нет места рядом с мамой. А мы ведь все делили пополам: и горе, и радость, и печаль, и бедность, и праздники. Я просто обязана увидеть ее в последний раз, сказать ей, что я жива. Хотя, может, лучше считаться мертвой или пропавшей без вести, чем показаться маме на глаза таким монстром. Но я не монстр, я не пью кровь, я просто сверхчеловек и никакой не вампир. Мама, она поймет. Она простит. Я не скажу ей, что я – мутант. Я скажу, что мне нужно уехать и возможно навсегда.
Где же Марк? Может у него попросить совета? Часы показывали три часа утра, но тишина не спешила прерываться звуком подъезжающей машины. Куда он уехал? Неужели на охоту? Не хочу об этом думать. Лучше отправиться к маме, пока темно и меня никто не заметит. Я мигом, туда и обратно.
Когда я открыла дверь своим ключом и вошла в квартиру, то увидела, что в кухне горит свет. В воздухе застыл запах корвалола и валерианки. Сердце на этом месте должно было сжаться от боли и сострадания к маме. Но вся боль отразилась только в моих мыслях. Я буквально на цыпочках прошла в кухню и увидела маму, Марину Ивановну, работника детского сада, сидя за столом с опущенной на руки головой. Она не двигалась. Неужели она не выдержала моей потери? Нет, она у меня не такая, мама обязательно ждала бы меня до конца и искала бы, пока ей не предъявили бы доказательства моей смерти.
– Мама, – прошептала я ей в спину и подошла к столу. Мама вздрогнула. Значит спит. Но от моего позыва она не проснулась. Я заплакала, глядя на ее изможденное лицо. Видно было, что ее глаза не просыхали от слез уже давно.
– Мама, – позвала я ее громче. Она снова вздрогнула, но на этот раз проснулась. Мама посмотрела прямо на меня и открыла рот, но сказать ничего не смогла. Она открывала и закрывала рот, пытаясь выдавить из себя хоть слово, но ничего не получалось. Я улыбнулась ей и прижалась щекой к ее ладоням.