Краем глаза Андунээль заметила, как, довольный её словами, подтверждая их, кивнул наставник. Многим другим из присутствующих они так же пришлись по нраву, она чувствовала чужое облегчение и одобрение. И только одна из всех юная эллет, которую она видела впервые, сделала шаг вперёд, дерзко приподняла подбородок и спросила так, словно бросила вызов:
— Но что, если мы хотим биться, как вы?
Одного мимолётного взгляда на отважную эллет хватило Андунээль, чтобы отметить, смелость прямого взгляда серо-зелёных глаз, твёрдость сжатых в упрямстве губ и блеск рыжих волос, водопадом струящихся по её спине. Ещё один случайный взгляд, упавший на едва заметно занервничавшего Леголаса, подсказал ей, что аранэну эта девушка не безразлична. Видел ли он в ней подобие Андунээль, ставшей для его отца смыслом существования? Гнался ли за желанием испытать столь же прекрасные чувства или же действительно испытывал их?
— Биться как я? — выгнув бровь, Андунээль посмотрела в серо-зелёные глаза. — Как тебя зовут?
— Тауриэль, Леди, — представившись, учтиво склонила голову эллет.
— Ты должна биться, как ты, Тауриэль, — жёстко отрезала Андунээль. И уже потом пояснила: — ибо пока ты пытаешься повторить чужой стиль, тебе не стать самой собой, а значит — не стать лучше. — Дождавшись понимания во взгляде эллет, она утратила к ней интерес. — Впрочем, довольно. — Обернувшись к Леголасу, учтиво склонила перед ним голову и тепло улыбнулась. — Мой принц, для меня было бы честью начать серию тренировочных боёв с вами.
— И для меня, Андунээль, — тут же отозвался аранэн, доставая клинки из ножен.
С первых же секунд боя, после того как Леголас с легкостью ушёл от нескольких атак и заблокировал коварный удар снизу вверх, стало ясно, что он весьма неплохо натренирован. Его атаки были чётко выверены, хоть и не доставали Андунээль. Ему не хватало уверенности в некоторых приёмах и сноровки, достигнуть которых можно было только десятилетиями тренировок, но скорость реакции не раз помогала аранэну с достоинством парировать опасные выпады эллет. Они довольно долго кружили друг напротив друга, пока он не допустил ошибку и не оказался на снегу. Однако лёжа перед Андунээль с прижатым к горлу остриём клинка, он не был ни зол, ни раздосадован. Прекрасно понимая, что у неё было куда больше опыта владения оружием, гораздо больше, чем он жил на свете, он лишь легко поднялся на ноги и с улыбкой на губах отметил, что и не надеялся продержаться столь долго.
После боя с аранэном Андунээль предложила усложнить ей задачу. Она упомянула, что любому эльфу нужно полагаться на свой слух и интуицию ничуть не меньше, чем на зрение, и попросила завязать ей глаза. А потом предложила двум опытным воинам, сразиться против неё. Выразив сомнение в допустимости её предложения, они попытались отказаться, но она была очень настойчива. В итоге, мужчины атаковали её одновременно с двух сторон, действуя на удивление слаженно. Блокировать оба удара у неё не вышло бы, а для того, чтобы миновать опасность было всего несколько мгновений. Которых хватило, чтобы уйти в сторону, кувырком откатиться как можно дальше, и с безопасного расстояния метнуть нож, до поры таящийся в широком поясе, в ногу одного из нападавших.
Когда в рядах наблюдающих кто-то изумлённо ахнул, она своеобразно извинилась:
— Полагаю, вы жалеть бы меня тоже не стали, ведь у нас с вами не тренировочные мечи. Однако после боя, если вы позволите, я залечу вашу рану.
— Буду благодарен вам, Леди Андунээль, — сухо отозвался эллон, в жизни которого, как она была уверенна, случались раны куда страшнее.
Казалось бы, что может противопоставить двум умелым воинам одна эллет? Да ещё и с завязанными глазами. Вот только в отличие от многих молодых наблюдателей, её противники поняли, что численное превосходство вряд ли сыграет в этот раз решающую роль, посему решили попробовать запутать её и обманными выпадами загнать в тупик. Вот только она словно предугадывала их намерения, каждый раз за миг до роковой ошибки, ускользая в сторону.
Чутьё не подвело её и в тот момент, когда за спиной она ощутила присутствие ещё одного эльфа, а потом, на грани слышимости, уловила звук рассекаемого мечом воздуха. Моментально поняв, что столь своеобразным образом внезапно появившийся третий противник предупредил её о своём присутствии, Андунээль метнулась вперёд, подныривая под руку одному из противников, перехватила меч и навершием рукояти ткнула в незащищённые рёбра, отчего тот согнулся. Не теряя ни мгновения после она, скользнув по снегу, присела и с низкой стойки полоснула клинками по обратным сторонам голеней второго наставника, разрезав ткань, но не повредив кожу. Затем, не поднимаясь, поймала меч неизвестного противника плоскостями своих клинков, в последний миг успев вскинуть их вверх. Она не видела как от столкновения мечей, созданных одним мастером, в стороны посыпались искры. Сила удара была настолько большой, что будь в её руках любой другой клинок, он бы просто сломался. Однако Индаминион был одним из лучших в своём деле. Изготовленное им оружие слыло в Дориате самым искусно выкованным.
Резко убрав клинки, Андунээль кувыркнулась вправо и попыталась сбить противника с ног, но тот угадал её уловку и отпрыгнул в сторону. Тогда, стиснув зубы, она пружинисто выпрямилась и, поведя плечами, двинулась по кругу, вслушиваясь в малейшие звуки, доносящиеся от него. Напряжённая и настороженная, она слышала, как он перенёс вес с пятки на носок, как скользнул по утоптанному снегу правой ногой чуть вперёд, а в следующий миг едва успела отклониться назад всем корпусом, когда он попытался достать её колющим ударом.
Гневно выдохнув, она вынуждена была занять оборонительную позицию, так как перед ней был куда более умелый противник, нежели все те, кого она видела на тренировочной площадке. А через секунду этот вывод повлёк за собой изумительную догадку, и эллет порывистым движением сорвала с себя повязку, чтобы тут же столкнуться взглядом с Владыкой, замершим напротив.
Не отрывая от неё взгляда, он достал из ножен второй меч. В ответ на это, Андунээль крутанула запястьями, выписав клинками идеальные восьмёрки, сжала рукояти смешанным хватом и замерла в ожидании атаки. Когда Трандуил обрушился на неё ураганом сильных и чётко выверенных ударов, она с наслаждением отметила, что он не щадит её. Желал ли он её поражения для того, чтобы показать, что женщине не место на войне? Запоздало отогнав отвлекающую мысль, она пропустила момент опасного сближения с противником, чем он тут же воспользовался, выбив у неё из рук один из мечей. Но эллет и не думала о поражении. С яростью ударив Трандуила в колено, она кувыркнулась в сторону, но вместо того, чтобы схватить рукоять выбитого клинка, загребла гость снега вместе с прелыми листьями и швырнула ему в лицо. Не ожидавший такого, Владыка опешил. Пока он смахивал с щеки и лба снег с листьями, Андунээль вытащила из сапога короткий кинжал и бросилась в ложную атаку. Она собиралась вновь ударить его в уже повреждённое колено, а после зайти за спину и, дёрнув за волосы, вынудить запрокинуть голову, одновременно с этим приставляя меч к горлу, а кинжал к сердцу. Да только не одна она умела предугадывать замыслы противника.
В итоге, когда через несколько минут на краю выступа лежала Андунээль, а на ней, навалившись коленом на грудь, замер Трандуил, победителей не было. Ибо, пусть правая её рука была безоружна, левой она держала кинжал у его живота, в то время как он остановился, уперев кончик меча в её шею. Им стоило отстраниться друг от друга, привести себя в порядок и поднять оружие. Но они замерли, глядя друг другу в глаза, позабыв о тех, кто внимательно наблюдал за боем.
— Владыка, Леди Андунээль, — окликнул напряжённо замершую пару Леголас. В отличие от них, распалённых схваткой, он сохранил трезвость ума, поэтому понимал, что и без этих замешательств сражение между отцом и эллет был слишком уж показательно и символично. — Ваш бой был поразителен. Как жаль, что подобные тренировки выпадают очень редко, ибо почерпнуть что-то у вас было бы бесценным опытом.