Кёя посмотрел на него чуть удивлённо, а Тсунаёши ответила:
— Я вам сходу могу назвать ещё… Четверых кандидатов, о которых вы знаете, и четверых, о которых вы даже можете не догадываться. Боссами из второй четвёрки могут стать только, пожалуй, двое, да и то, если снять со второго повязку Тумана, но единственный оставшийся вполне готов и рад будет стать доном Вонголы. Та четвёрка, о которой вы знаете, даже не подозревает о своей избранности, и поэтому я решила сосредоточиться не на них.
— Вы тоже хотите устроить переворот в Вонголе?! — Реборн был в шоке. Значит, её цель — не иллюзионист? Или она уже его нашла?
— Свержение Савады Емитсу — лишь средство достижения одной моей цели.
— Неплохо. — хмыкнул Кёя.
Реборн понял, что совершенно ничего не понял, но спросил:
— Я могу чем-нибудь помочь?
— Нет. Вам лучше не лезть в мои дела, я сама разберусь. Если вы действительно воспитаете из Савады Нагарэ хорошего капо, я буду вам очень благодарна, но не подставляйте, пожалуйста, себя. Но я не уверена, что это возможно. Я устрою переворот в Вонголе, я постараюсь это сделать. А вы, если можете, пожалуйста, отвлекайте внимание консильёри от меня, как можете.
— Тогда я продолжу использовать пули посмертной воли и другие мои методы. Я бы очень хотел попросить вас об одолжении. Не могли бы вы, зная эти места, объяснить всем местным якудза, что я буду здесь с ним работать и мне не стоит мешать?
Кёя намёк понял, фыркнул и ответил:
— Что ж, не будем. Только по ночам вы разбираетесь с ним сами, а если не разберётесь…
По идее это должно было сообщить Реборну, что против всего Дисциплинарного Комитета даже лучший в мире киллер — ничто, но он только ухмыльнулся.
— Хорошо, со всем разберёмся. — ответила Тсунаёши.
ГДК развернулся и вышел с крыши, оставив их с Реборном наедине.
====== Часть 11 ======
— Я бы хотела вас кое о чём попросить. — после пары минут молчания сказала девушка.
Реборн на неё внимательно посмотрел и ответил:
— Я с удовольствием выполню любую вашу просьбу.
Тсунаёши только вздохнула. Он опять воображал себя должником.
— Я бы хотела, чтобы обучение наследника ни коим образом не затрагивало его сестру.
— А вы считаете, что оно могло бы?
На самом деле киллер немного покривил душой. Оно могло, и, лишь узнав, что у наследника есть сестра, Реборн сразу прикинул несколько возможных вариантов покушений на неё, чтобы брат кинулся её спасать. Она же была девочкой слабой и не очень здоровой, и Нагарэ, как брат, должен был о ней заботиться. Но как только бывший Аркобалено увидел своего нового подопечного, то сразу понял: вряд ли он побежит спасать кого-нибудь вообще, если ему за это ничего не будет.
Но можно было попытаться его научить, но если Закатное Небо будет против ещё и этого?
— Я слышала о ваших методах. Если что, скажу вам сразу: устраивать мнимые покушения на кого-либо из его окружения бессмысленно. Если вы докажете мне обратное, вы тогда сможете очень облегчить мне работу, я буду очень благодарна. Но всё же не уверена, что вы на это способны, уж извините.
— Да я и сам уже очень сомневаюсь. Но вы можете, надеюсь объяснить мне, почему я не должен касаться его сестры? К тому же, я приехал ночью, а её еще ни разу не встречал. Насколько я понял, дома она не ночевала.
— Савада Тсунаёши действительно дома не ночует, и уже довольно давно. Она остаётся либо у друзей, либо у своего парня. Её парень — Хибари Кёя. Я думаю, что он действительно имеет к этой девушке какие-то чувства, ведь мы все прекрасно понимаем, что с её стороны к CEDEF никак не подобраться. Так или иначе, но Аохари-кумитё, увидев Тсунаёши со своим довольно близким и очень любимым родственником, нашёл о ней всю информацию, какую только мог, обращался даже к Ногицунэ и Трио Утренней Дымки. И, посмотрев её биографию, почему-то испугался и нанял меня в качестве телохранителя. У меня свои методы, но лучше вам вообще её не трогать.
Тсунаёши подумала, что надо бы эту историю рассказать самому оябуну, а также и Курокаве Хане, учившейся в третьем классе старшей школы Намимори, а вообще являвшейся лучшим в регионе криминальным информатором и гордо носившей псевдоним «Ногицунэ». С чего имя себе она выбрала именно такое, Тсуна искренне не понимала, но это её право.
— А в её биографии настолько всё плохо?
Реборн не понимал, что могло случиться с дочкой консильёри Вонголы. Да, у неё не было пламени, а родители её не очень-то любили, но охраняли же, как и брата. Когда она в четырёхлетнем возрасте потеряла голос из-за нападения на дом, то это послужило для дона Андреа очень хорошим уроком. Когда она в шесть лет стала слышать голоса, то в психиатрической больнице с ней обращались хорошо, а шизофрения была в очень лёгкой форме. Киллер специально проверял, чтобы точно знать, всё ли в порядке с сестрой наследника. Что там могло ещё произойти?
— Хм… Дон Андреа, как вы, наверное, знаете, не особо любит свою дочь и считает её… Ну, я бы сказала, паразиткой, мешающей ему и его семье. Но он человек практичный, и пытался на дочке… Подзаработать.
А вот теперь Реборн действительно испугался. Если Савада Емитсу может так поступить с родной дочерью, то что же он сделает с Вонголой?! И с Сицилией, за огромную часть которой ответственна именно эта семья.
А что с девушкой? Киллер ещё её не видел, на ней это сильно отразилось? Реборн прекрасно представлял себе, как можно подзаработать на дочери, и надеялся, что от этого её психика не сильно пострадала. Её мать также к ней относится? Он подумал, что нет, эта женщина, скорее всего, вообще ничего не знает. А Нагарэ вот должен был знать, учитывая, как отец его воспитывал. Тогда становилось понятно, почему девушка не жила дома. Реборн вспомнил, что его поселили именно в комнате Тсунаёши, и помещение выглядело совсем не жилым.
По девочке ещё должен был сильно бить тот факт, что такое сделал её родной отец. Какая-то там лёгкая форма шизофрении — ничего, по сравнению с тем, что у неё после этого с психикой.
— Много он там… Пытался?
Что там вообще в этой семье происходит?! Мать вообще ни о чём не знает, отец продаёт собственную дочь и учит этому сына, а девушка после такого ещё рискует жить в том же городе. Хотя, надо было признаться, она умнее, чем про неё говорят, если привязала к себе якудза. Но от такого Реборну становилось только противнее — наверняка эта Тсунаёши ни капли его не любит, а может, даже и ненавидит, хотя и меньше, чем родителей. Ведь в таком случае она должна попытаться как можно скорее связать их узами брака, а так как ей ещё семнадцать, то для начала она наверняка попытается скрепить их отношения ребёнком.
Страшно и противно. И Реборн даже посочувствовал Закатному Небу — он сам не представлял себе, как можно было бы везде следовать за такой девушкой. О методах Закатного Неба в охране он знал, считал абсолютно замечательными и сам был бы рад так делать, если бы имел напарника атрибута Тумана.
Тсуна заметила мрачный вид и скрытые шляпой глаза киллера. Почему он всё понял опять не так, как она хотела?! Девушка же чётко сказала ему, чтобы не трогал её, так как якудза о ней позаботятся, а Вонгола — совсем наоборот. Что он там себе напридумывал?! Тсунаёши постаралась ответить так, чтобы её дорогой коллега чуть успокоился:
— Не раз. Но с девушкой всё не очень плохо, всякий раз… Находились добрые люди, или просто более умелые товарищи по несчастью. Один клан якудза, торговавший людьми, вырезан был полностью своим товаром. Тсунаёши тогда тоже спасли. Не всегда, разумеется, были такие масштабы, но в целом ей помогали, и довольно скоро после продажи.
Реборн подумал, что Закатному Небу, конечно, виднее, она ведь контактировала со своей подопечной, да и вообще должна, как Истинное Небо, разбираться в людях, но, всё же, это ещё ничего не значит. Ведь если верить словам девушки, то получается, что Савада Тсунаёши, плюс ко всему, видела ещё и много крови. Либо она на самом деле ещё более жестока, чем её брат, либо всю свою боль прячет как можно глубже. А если её продавали не просто в бордель, а в клан якудза, то у неё должны были остаться самые неприятные воспоминания о них, и самое ужасное отношение к ним. Как же она тогда со своим Хибари-то контактирует?!