Девушка вошла, и оба якудза сразу обернулись к ней. Даже неуютно как-то стало.
Кёя спросил:
— Чего пришла, почти-не-травоядное?
Кумитё чуть фыркнул и подумал, что его мальчик уже воспринимает Закатное Небо на том же уровне, что и его. Тсунаёши подумала, что она боится собственного Облака.
Она ответила:
— Пришла сделать небольшое дополнение.
— Хм.
— Сегодня Реборн спросил меня, почему вы наняли такого дорогого киллера.
— Потому, что я втюрился в зашуганную девчонку, — фыркнул Кёя, а Тсуна сделала для себя важный вывод: если бы он действительно полюбил девушку, то он сделал бы всё ради её безопасности.
Кумитё тоже это понял, улыбнулся и спросил:
— И почему же?
— Вы её увидели…
— Вы её увидели, решили, что у неё какой-то странный взгляд, да, вот примерно это и решили, ну, или что-то в том же духе, порасспрашивали о её жизни и семье, поняли по ответам, что у неё явно что-то не так, принялись искать, наткнулись на очень хорошо подчищенную итальянцами информацию. Обратились даже к Трио Утренней Дымки и к Ногицунэ, так как они уже знают, что вы к ним обратились. И они нашли, что Савада Емицу продавал свою дочь в итальянскую семью Эстранео, а также и в несколько борделей, а также, что он пытался её убить и она спаслась только чудом. А ещё вы узнали, что в городе Намимори скоро будет много итальянцев, — влез Мукуро.
Тсуна мысленно выругалась на четырёх языках. Нет, иллюзионист, конечно, сказал всё правильно, но надо же было это не так преподносить!
Кумитё помолчал. Тяжело вздохнул. Ещё раз сделал для себя вывод об обычаях итальянских мафиози, скорее всего, и сказал:
— Видимо, она мне очень понравилась.
— Это как вам удобно.
— Надо будет на неё посмотреть.
— Зачем? Обычное замученное травоядное.
Оябун проигнорировал реплику Кёи и перевёл разговор:
— Да, кстати, а вы слышали, что, кроме этого Реборна и свиней из CEDEF, сюда прибудет ещё и группировка Вария? Где-то в конце августа.
— Знаю. Только они раньше будут.
Якудза нахмурился.
— Намного? Это плохо.
— В первых числах августа. И они явятся, чтобы уничтожить основные силы CEDEF, которые в это время будут в Японии.
Кумитё некоторое время внимательно вглядывался в девушку, потом сказал:
— Это дочерние группировки одной семьи.
Тсунаёши усмехнулась.
— Верно. Только этой семьёй сейчас целиком и полностью правит Савада Емитсу. Вария против него, и у неё есть причины это не афишировать. Именно поэтому, кстати, они пойдут в атаку в Японии, а не в Италии.
— Или потому, что вся Вонгола больше Варии раз в двадцать.
— На их стороне ещё третья по величине семья Италии. Которая тоже частично здесь появится.
Оябун призадумался.
— Хм. А им союзник не нужен?
— О, а я хотела вас сама уговаривать, — радостно сказала девушка.
Оба якудза внимательно на неё посмотрели. Кёя спросил:
— Ты-то там каким боком, Закатное почти-не-травоядное?
— У меня личные счёты с доном Андреа, но просто убить я его по некоторой причине не могу. Семья Миллефиоре вошла в мою семью уже довольно давно, а с Варией мы на эту тему вели сегодня долгие переговоры, но поддержку от Истинной Семьи они точно получат.
— Не думал, что у вас столько итальянцев.
— Пф. Травоядное, а японцев у тебя сколько?
Увидев, как сразу преобразилось отношение к ней у обоих якудза, Тсуна сказала:
— Шесть человек, если считать тебя. А, нет, уже семь. Могу, правда, сказать, что войти в Истинную Семью имеет все основания Ироказэ-кай, но Ироказэ-кумитё ещё об этом не знает. Когда он об этом узнает, у него будут также и все основания полностью уничтожить CEDEF с Вонголой, ради собственной чести и мести кое за кого. Но у меня пока ещё не так много народу, чтобы это возможно было сделать, и поэтому они до сих пор не знают, кому им мстить.
— И если мы согласимся, то они узнают?
— Да, скорее всего.
Аохари-кумитё задумался. С одной стороны, он изначально был не против уничтожить итальянских оккупантов при помощи других итальянцев. А с другой — эти новые могли оказаться ещё хуже. Потом он выяснил, что в Истинную Семью входят одни сплошные итальянцы. Вообще Истинная Семья — это сообщество вне национальностей, взглядов, религий, видов деятельности и всего подобного, но огромная итальянская семья против семи японцев было, на его взгляд, уже слишком. Потом он узнал, что второй по величине клан якудза в Японии имеет все шансы войти в эту Семью, но когда он об этом узнает, то должен будет за кого-то мстить. История, мягко говоря, странная. Но то, что Ироказэ-кай может внезапно оказаться на их стороне, уравновешивало многие проблемы, которые могли быть связаны с семьёй Миллефиоре.
В принципе, это было не так уж и страшно для осторожного босса, и он сказал:
— Я смогу принять решение, только узнав причину их мести.
— Ироказэ Нана. Вы помните её? — ответила Тсуна, ожидавшая этого вопроса.
— Я согласен, — тут же сообщил Аохари-кумитё.
Кёя фыркнул.
Тсуна смогла наконец успокоенно выдохнуть, лишь решила спросить у Ханы, с чего это он, услышав про маму, сразу согласился.
Потом девушка отправилась наконец на базу, под вой голодного Мукуро.
Завтра должен был приехать Гокудера Хаято.
А переговоры со сводным братом — вещь далеко не простая.
====== Часть 17 ======
Утром Тсунаёши снова отправилась в школу. Умудрилась даже отделаться от дисциплинарного комитета. Хотя по дороге ей встречались Пепельные Ладони, а Мукуро девушка послала извещать Ироказэ-кумитё о желаемой ею встрече, но она считала это уже маленьким выигрышем — надоели ей вечные якудза по бокам. Да и шестёрки её брата теперь заметно присмирели — наверное, познакомились с Реборном.
В школе Тсуна первым делом пошла к Хане. Та на её вопрос ответила:
— Да влюблён он в твою матушку был, разве непонятно? Ты лучше погляди, в нашем классе теперь ещё киллер из Италии учится, Гокудера Хаято! — и шёпотом добавила:
— Вроде и свободный киллер, а мозгов — кот накакал.
Тсунаёши посмотрела на парня. На первый взгляд он был обычным старшеклассником, очень похожим, кстати, на парня из Пепельных Ладоней. Но Тсуна быстро поняла, насколько он от них отличается — только посмотрев ему в глаза. Девушке даже стало его жаль, такого человека она бы ни за что не заставила быть хранителем её брата. Но Реборн, понятное дело, кандидатов не жалел. Тем более — по каким-то там глазам.
Гокудера Хаято сидел за своей партой, положив на неё ноги, и лениво оглядывал мир вокруг презрительным взглядом. Так решил бы каждый, но не Тсунаёши. Уж она-то прекрасно видела за маской «плохого парня» человека очень ранимого и чувствительного, а на данный конкретный момент — усталого и немного растерянного.
Девушка оглянулась на Хану и поняла, что она маску тоже заметила. Ну, а как не заметить, она же информатор, она должна видеть людей насквозь! Что и делала. Тогда почему она так отозвалась об умственных способностях киллера?
Тсуна немного поразмышляла, задать или не задать ей этот вопрос, Ногицунэ она всё-таки немного побаивалась. Но всё же спросила:
— С чего это сразу — накакал?
Она уже ожидала какого-нибудь язвительного замечания в свой адрес, но Хана лишь фыркнула и ответила:
— Потому, что если уж ты припёрся в обыкновенную школу изображать обыкновенного среднестатистического неприметного ученика, то будь добр, изображай! А он что делает?!
И правда, вокруг парты, за которой сидел Гокудера, уже сгрудилась стайка девушек, явно уже успевших организовать фан-клуб, а в другом углу класса парни (половина — из Пепельных Ладоней) обсуждали, в какой подворотне его оставят. На «неприметного» он не походил ни коим образом. Но Тсуна всё же подумала, что по-другому он явно не сможет, как не смогли бы при всём желании превратиться в «неприметных» Мукуро или Кёя. Ну вот такой он.