— А ты ругаться не будешь? — осторожно спросил воздух.
Тсунаёши с сожалением ответила:
— Нет, не сейчас.
— Ну хорошо. — иллюзионист решил показаться. — Чего надо?
— Что произошло после того, как вы, сволочи, соизволили меня вырубить?
— Много чего.
Отличный ответ, не правда ли? Вот и Мукуро тоже, видимо, так считал. Он вообще много чего интересного считал.
— А поподробнее?
— Ку-фу-фу, очень много чего.
— А ещё поподробнее?
— Очень-очень много чего.
Тсунаёши начал надоедать этот нереально информативный диалог.
— А если серьёзно?
— Серьёзно много чего. — ответил парень, снова по-дурацки хихикнув.
Теперь девушка решила, что с иллюзионистом что-то странное. Он, конечно, любил идиотничать, но не настолько и не всегда.
— А если прибью?
— Ну, Тсуночка, принцесса ты наша, ну не будь такой злой!
— Ты болен. — задумчиво изрекла девушка. — Только вот, от кого это ты умудрился заразиться: от Луссурии или от Бельфегора?
Но тут…
Воздух нагрелся, и заискрил, и поднялся ветер, и зашелестела вокруг… Туалетная бумага. И сложились в воздухе чёткие очертания тёмного привидения…
Вайпер, появившись, сразу схватил Мукуро за ворот и буквально зашвырнул силой в переход.
Потом повернулся к Тсуне и преспокойно сообщил:
— Тсунаёши-сама, мы победили Барасава-кай.
— Это-то я уже поняла. А с этим придурком что?
Девушке показалось, что иллюзионист гаденько так ухмыльнулся, но она не обратила на это внимания. Ничего плохого ведь варийцы ему не сделают.
— Придёт потом — сам объяснит.
Что там с ним случилось… А может, так ему и надо, гаду этому?
— Ладно. — отрезала Тсунаёши. — Потери?
— У Варии — один раненый. У вас — нет. У Арашитори-гуми — двадцать два убиты, сорок семь ранены. У Ироказэ-кай — восемьдесят три убиты, сто двадцать шесть ранены.
Тсуна только вздохнула. Кровь и смерть… Они не должны вызывать у киллеров какие-либо чувства, и поэтому девушка всегда старалась о них не думать. Правда, это не всегда получалось… Не думать!
— А у Барасава-кай?
— Не помню… — безразлично пробормотал иллюзионист. — Какое мне дело? Оставшиеся в живых сделали юбицумэ перед кумитё двух кланов, перед боссом тоже пытались, но он всех послал… Они полностью разбиты, какая вам разница, Тсунаёши-сама?
— Действительно.
Что с них взять? Тсуна продолжила:
— Хорошо, молодцы. Только вырубать меня было не обязательно…
— Ох ты Боже мой, в которого я не верю… Тсунаёши-сама, это был приказ босса. Я ни в чём не виноват.
Девушке не надо было прибегать ни к своему дару, ни к новенькому детектору лжи от Шоичи, чтобы ясно понять: врёт и не краснеет. А раз врёт, то идея исходила от Мукуро… Чтоб его!
Поэтому девушка мрачно сообщила:
— Передай этому ананасу, что я его убью, как только увижу.
Иллюзионист не особо удивился такой проницательности, да и отвечать не стал. Лишь напомнил:
— Тсунаёши-сама, ваш брат сейчас уже направляется к храму Намимори. Я бы посоветовал вам поторопиться. Я могу захватить вашу сумку, босс приказал мне помочь вам по мере возможностей.
— Ясно.
Джотто.
Тсуна удобно устроилась на дереве около храма Намимори, спрятавшись в густой листве. Всё было замечательно, веточка была удобная, гусеница над головой не очень противная, муравьёв скормил Фантазме Вайпер… Только вот Реборн на соседнем дереве немного напрягал…
Ну да ничего! Она же наивная школьница, она пошла посмотреть, чтобы «ни с кем ничего не случилось». Да. А если кто-нибудь пристанет, то она «всё знает о пламени» и «Кёе пожалуется». Да и вообще, у неё есть Закатное Небо!
Но тут девушка увидела, что Хаято и Нагарэ, которых она каким-то образом умудрялась до этого момента не замечать, уже стояли в боевых стойках.
Как ни странно, Савада пришёл один, без своих Ладоней. Видимо, Реборн постарался. Что ж, прекрасно.
— Может, одумаешься, ничтожество? — спросил Нагарэ, помахивая бейсбольной битой, объятой пламенем.
Видел бы его Ямамото…
— Ты умрёшь, сосунок! — воскликнул Хаято, и в руках у него каким-то непостижимым образом самоорганизовалось невероятное количество динамита.
Откуда он его вообще берёт?! И как можно удержать в руке такое количество?! Тсунаёши завистливо подумала, что никогда в жизни бы так не смогла.
Только вот…
Какого, спрашивается, его столько?! Какой, к ёкаям, киллер будет выполнять свою работу, когда полгорода знает, что жертва вызвала его «поговорить» в это время и в этом месте?! Мда, права была Хана… И угораздило же Тсуну…
Хорошо хоть он не с пистолетом припёрся!
Нагарэ половину бомб отбил, от половины увернулся.
Тут только девушка заметила, что киллер швырялся, почти не целясь. Нет, всё-таки мозги имели место быть. Местами, ага.
Савада Нагарэ попытался кинуться в атаку.
И тут на Тсунаёши наконец-таки упала снесённая волной ветра от взрыва гусеница. Которых, как и всех ей подобных, девушка с детства боялась и ничего не могла с собой поделать. Даже будучи лучшим в Японии киллером.
Почувствовав злосчастное насекомое у себя на голове, Тсуна чуть не упала с ветки. Холодный ужас сковал её. Сердце забилось в бешеном темпе, девушке захотелось заорать или умереть на месте.
Она отпустила обе руки, наклонилась и попыталась вытряхнуть противную тварь из своих волос… И начала падать.
Проблема… Ведь если она упадёт и ударится головой, то она может раздавить это мерзкое создание, и оно… Останется там навсегда!!!
Но тут её поймали. Вайпер, узрев вселенский ужас в глазах девушки, лишь ухмыльнулся. Вытащил из её волос гусеницу, предъявил, и кинул в Нагарэ. Ужасная гадость не долетела, но иллюзиониста это не особо огорчило.
Он спросил:
— Так лучше, Тсунаёши-сама?
— Д-да… — ответила Тсуна, мелко дрожа.
Потом она-таки смогла справиться с собой. Оглянулась на Реборна.
— Он ничего не заметил.
— Ты прикрыл иллюзией?
— Да. Но только… Мои извинения, Тсунаёши-сама, я прикрыл вас только от него.
Гокудера Хаято, не раздумывая, вытащил ещё порцию.
Но тут он краем уха услышал странный шорох, и краем глаза заметил странное покачивание ветки.
Кто-то сидел на дереве.
Знаменитый киллер Реборн решил понаблюдать за подопечным? Не похоже. Он бы никогда не позволил себе быть замеченным.
Тогда кто?
Гокудера Хаято решил поставить вопрос по-другому. Какое пламя у наблюдателя?
Киллер послал осторожный импульс…
Комментарий к Часть 29 Я объединила ещё части. Причины: мне так захотелось.
====== Часть 30 ======
Комментарий к Часть 30 Маленькая такая главочка... Я потом соединю её с предыдущей.
На одном дереве действительно сидел Реборн. Даже не маскируясь. Интересно, с чего бы это?
А на другом…
Яркое, светлое, безумное, но при этом завораживающе спокойное пламя. Небо. Оно затягивало, захватывало и уносило в свой безграничный омут… Оно было своим, до ужаса единым… Оно было Гокудерой Хаято, а Гокудера Хаято был им. Он растворялся в этом Небе, он чувствовал, всеми клеточками своего тела ощущал этот безмятежный свет и голубизну… И счастье.
Это Небо дарило спокойствие и любовь. То, о чём он всегда так мечтал.
Тсунаёши очень мрачно поглядела на Вайпера. Тот втянул голову в плечи и прошептал какие-то извинения, не прекращая, впрочем, следить за Хаято.
Киллер же просто застыл на месте, пожирая глазами их дерево. Так, что даже Реборн недоумённо к ним обернулся. Но Вайпер уже давно накрыл Тсуну иллюзией и спешно сгущал другую.
— Иллюзии на пламя не надо. Он невосприимчив.
Иллюзионист благодарно кивнул и развеял.
А Гокудера Хаято тем временем продолжал стоять с бомбой в руке. С зажжённым фитилём.
Девушке очень захотелось громко выругаться на четырёх языках, когда Хаято… Выронил бомбу.