Выбрать главу

Вспомнилась та эльфочка, которая точно сгинула на моих глазах.

- Шесть, - выдохнула она. И в ее глазах задрожали слезы.

Девочка села и закрыла лицо руками.

- Весь мой квадр! Я пыталась их спасти...

От эмоций девчонка даже не заметила исцеления. Ну и хорошо. Честно говоря, я ее понимала, в чем-то. Я тоже не успела помочь и... это вымораживает нутро. Не должен артефактор видеть смерть. Нет, даже не так, артефактор не должен «не успевать»...

С трудом удалось выяснить имена жертв. Среди них не было аристо.

Значит, семь разумных точно мертвы, а не ранены и такими перенесены из складки пространства.

Двадцать два осталось, двадцать один, если вспомнить про Лирота, который был в списках, но опоздал.

Еще несколько минут у меня ушло, чтобы рыдающая человечка припомнила все, виденные лично ею, переносы. Кстати, плакала она даже под Умиротворением и Тишиной Сердца. Не слабые такие печати, которые успокаивают даже при горе или рожениц при первых схватках.

Сорраль было так паршиво, что она не обращала внимания даже на то, какую магию я применяю.

Я уже хотела ее ударить, говорят пощечины помогают, как она заговорила.

Ей вспомнились семь переносов тяжелораненных. Я вспомнила еще один след, когда пробиралась к поляне.

Значит, на Полигоне осталось  тринадцать разумных, включая чистокровного дракона и Герда Меркаба.  Беты, со слов девушки, остались в общежитии.  

Про вампира, как и гномов, девушка не знала. Умирали, как не удивительно, именно люди. У них, как правило, небольшой резерв, да и сила воли, чтобы удерживать щиты.

Наш разговор-допрос прервала дрожь земли. Сюда быстро двигалось что-то мощное из стихии земли.

Я встала.

- Мы умрем? - спросила лура.

- Ты - точно нет, - уверила я ее, разворачивая печать переноса.

Девушку окутала магия. Три долгих удара сердца - и она растворилась во вспышке света.

Ну а я приготовилась к атаке.  

 

10. Проблемки давим по одной. ч-1 (11.12)

 

10. Проблемки давим по одной

 

- Ты серьезно или косишь под психа?

- Я серьезно кошу под психа, - сказал Юлий.

- Тяжелая ситуация, - сказал Клозе.

(С. Мусаниф. Имперские танцы)

 

Ардит Бекхан, точнее, его судьба была  редким, и от того, более ярким примером краха Верховной аристократии. Много веков назад, возможно, еще с Истока рода, Бекханы жили в цепях холмов рядом со Степью, отсюда и имя рода, слишком уж оно созвучно оркским именам, как и кочевникам. Но... все меняется, кроме времени, вот и исчезла с материка Степь, а на место кочевников пришли мелкие людские и гномьи королевства. Говорят, не только дроу приложили руку к уничтожению дварфов, но и Солнцекрылые. И так уж сложилось, что с Солнцекрылыми, всегда, где-то рядом имелись и Бекханы. Остальные же просторы перешли в полное владение драконов. Ардит точно знал, что его род намного старше Эйодела, и был немногим младше правящего рода.

И нет ничего странного в том, что однажды жители Эйодела удостоились самостоятельности, превратившись из подданных в вассалов. Уния давала многое: и свободу во многих вопросах, и самостоятельность, почти полную. Первым Владыкой нового государства был выбран лорноф* Бекхан, далекий и славный предок Ардита.

(П.А.: *лорноф - 3-й титул в расе драконов, примерно равный маркизу Империи)   

Так и шли века. Поколения драконов менялись, пока не оказались в наших днях. Прорыв Инферно, случившийся вместе со сложным обрядом, который проводил отец Ардита, скосил не только под две сотни взрослых драконов, но и основные ветви рода Бекхан. Выжили дети, коих задолго до событий увезли в дальние поместья, и старики, чья сила могла помешать обряду. Из всей семьи и десятка мужчин не осталось.

Новым Владыкой стал прадед Ардита, который уже давно отошел от дел страны и политики вообще, только жизнь распорядилась иначе. Из всех детей чистокровных драконов, прадед выбрал Ардита. Здоровье, малый возраст и разумность были лишь малым дополнением к редкой масти дракона ребенка, близкой к Солнцекрылым. А это обещало очень хорошие шансы на удачный союз с кем-то из дальней родни Князя.

Все изменилось с появлением бастарда. К этому моменту Ардит уже получил необходимое образование и трудился тиуном* в одной из провинций.

(П.А.: * тиун - в древней Руси управляющий хозяйством, землями и имуществом, доверенный слуга. В романах Автора тиун - наместник по всем вопросам управления в расе драконов, как правило, употребляется только на землях расы.)

Тут-то и выяснилось, что отца Ардита, прадед не очень-то и ценил. А вот внука, отца бастарда, обожал. Это был тот самый случай, когда писаные и не писаные законы аристо меркнут под натиском простых эмоций. Нельзя сказать, что  Ардит обладал так необходимым честолюбием. Его не прельщал титул Владыки, имелись и куда более лакомые посты, поэтому-то юный дракон и не рефлексировал из-за того, что в Храме, обратившись к Витавии, прадед лишил его статуса наследника. Не учел дракон и другого, того, что у его «брата» честолюбие имелось, как и наглость с хитростью. Не прошло и нескольких лет, как на Ардита впервые напали. Прадед же был полностью очарован сыном любимого внука. Так не каждая девица очарована женихом, как млел прадед. Из-за слепой, родительской привязанности старый аристо не  видел (или не желал видеть) алчности бастарда. В глазах Ардита «брат» был ярким представителем причины, из-за коей не принимают бастардов. Алчный, озлобленный, глуповатый, склонный к роскоши и пустой напыщенности. Когда-то Ардит прочел выражение: «Из грязи в князи». Ох, как метко сказанно. Из-за чего бастард готов был уничтожить любого, кто мог помешать ему в погоне за властью. Ну а такая мелочь, как ответственность бастарда не слишком заботила. Уж точно не так, как деньги и положение. Впрочем, Ардит молчал со своим мнением, ибо оно никого не волновало.