Серваль хорошо знал, что такое боль. Видел, почти свыкся с ней, как любой воин дроу. Научился жить с ней, быть ею. Именно благодаря этому умению - жить в пучине боли, не теряя рассудок - дроу, много веков назад, стали лучшими из умельцев по пыткам. Та боль, которую способны принести мастера-дроу, не вынесет никто, даже Боги, попади они в руки палачей Сводов.
Сын Ирзэ, хоть и молод, но не был исключением из этого правила расы, потому еще до того, как истерзанное тело уступило боли, полудроу уже знал, что находится в своих покоях дворца. Он чувствовал десятки запахов, уже знакомых по прошлым ночевкам. И несколько новых ароматов целебных мазей и зелий. Он слышал, как по полу шуршит тонкая ткань портьер, повинуясь теплым порывам ветра из распахнутых окон. Ощущал под собой, уже потерявшие свежесть, простыни из вампирского нешлма.
Знал и то, что в большой спальне, кроме него еще имеется колдующий целитель Ашмар. Старый маг уже больше века занимал должность главного целителя королевской семьи. Его не пригласили на празднования, его просто не могло быть во дворце на момент стычки двух королей. Из этого Серваль сделал вывод, что в беспамятстве он провел больше одного дня и ночи. Ашмар в комнате был не один, вокруг ложа гомонили несколько его учеников. Ауру страха в комнате можно было черпать ведрами. От всех несло тяжестью и обреченностью. Все разумные думали, только о том, что станет с ними, если Серваль не очнется.
Так уж сложилось, что милостью Богов, последние пять веков лучшими из целителей становились именно люди. По сути, во многом ущербная раса, слабая и неумелая, но Боги благоволили им, хотя бы потому, что со времен Крайней Войны этих разумных стало в десяток раз больше, чем до нее.
Полукровка понял и другое: все старания мага безнадежны.
Он умирал. И причина тому была не в многочисленных ранах. Дело в том, что сила магии крови и состоит в том, чтобы подчинять себе любую кровь, как источник жизни любой расы. Кто уж впустил в мир эту магию - неизвестно. Легенд за века скопилось слишком много, чтобы можно было точно склоняться к одной из версий. Да и неважно это. Важно, что магии крови можно противостоять: либо очень сильным заклятьем, из разряда запретных и потерянных знаний; либо иметь особенность в крови, которая сама будет противостоять зову этой магии. Серваль слышал от отца, несколько лет назад, что некоторые артефакторы и Высшие эльфы могут противостоять магии крови, но сам этим рассказам не очень верил.
Сила этого дара, как раз, и состоит в том, чтобы призывать к своему носителю именно кровь, как стихийники призывают воду. Если носитель этого дара не может управлять силой, сдерживать ее - разумных на десятки, а то и сотни, шагов вокруг просто разрывает на части. Их убивает не приказ носителя дара, а сама кровь в их жилах, которая стремится к новому хозяину.
Серваль был слишком близко, когда два дара сошлись в короткой схватке. Полудроу не нужно было гадать, чтобы понять: его спасла крупица крови отца в жилах, ибо один архивампир не сможет убить другого только силой одного своего дара. Боги задумали это правило, видимо, для того, чтобы не допустить полного уничтожения архивампиров. Возможно, что и далекий предок-иномирец помог. Серваль не погиб сразу, как было бы, будь он просто дроу или, скажем, человеком. Его удержали, не пустили за грань.
Однако, это не помогло. Серваль умирал не из-за ран, которые уже почти все исцелили, его настиг логичный конец большинства боевых магов - выгорание дара. Он, в своей импульсивности и глупости, вмешался в бой двух куда более сильных существ, чем он сам. Его слабый дар магии разума, пусть и был слаб, по сравнению с другими учениками Школы Убийц, но он все же был Истинным даром, а потому до последнего стремился защитить носителя.
За мимолетные секунды, пока глупый мальчишка пробивался в разум отца - его дар перестал существовать. А, как известно, маг без дара - не жилец. Ему можно продлить существование, но неизвестны еще случаи, когда носитель Истинного дара, после выгорания, проживал больше года. Да и «жизнью» подобное назвать было нельзя. Его отец, в желании спасти сына, подарил ему ни с чем несравнимую муку медленной гибели от чудовищной боли. Единственное, что осталось загадкой для дроу, перед тем, как он окончательно пришел в себя: почему он все еще жив? Его дар был слишком слабым, чтобы продлить его жизнь хотя бы на несколько часов, не то, что на день.
Серваль усилием воли погрузил себя в легкий транс - и заставил тело успокоиться. Это вышло легко и просто. Дроу и умирать должны достойно. Ему не хотелось уходить, подобно волкам: воющим от боли или как люди: захлебываясь криком.