— Что ты ему наплела?
— Сказала, что мы все монахини ордена мафиози и что мы являемся невестами мафии, — ответила Лера под общий хохот.
Лера заранее предупредила подруг, что взяла за свой счет две недели, а поскольку денег еще не заработала, то и путешествовать будет за их счет. Разумеется, они согласились. Общество веселой, умной и надежной подруги компенсировало с лихвой все затраты.
Главный врач не хотел отпускать Леру, но она ответила, что ей необходимы две недели, чтобы подготовиться к аттестационным испытаниям. Главный помнил ее как отличного врача, жалел и желал ей добра, поэтому и отпустил. На автовокзал она приехала сразу после суточного дежурства, поэтому, как только отчалил кавказец, откинулась на спинку сиденья и задремала.
Рита и Соня тихонько переговаривались. Рита рассказала, что ей удалось узнать про усадьбу и про Морозова из книг, которые она просмотрела в областной научной библиотеке.
— Морозовы происходили из крестьян-откупников. Еще 1801 году дед Порфирия Морозова сумел выкупить из крепостничества себя и все свое семейство — аж восемнадцать душ. А были они людишками графа Григория Шуйского, в том числе и отец Порфирия — Корнил. Жили они крестьянским промыслом, торговлей. В 1826 году Корнил получает купеческое звание, а его сын Порфирий поступает на царскую службу и за особые заслуги перед государем получает дворянство и село Словинское в полное свое владение. После отставки он поселяется там. Следующей наиболее заметной фигурой из рода Морозовых является Федор Семенович. Этот держал на Волге целую флотилию. Был богат необыкновенно, сказочно. В его поместье в Словинском, говорят, даже туалеты были с золотыми унитазами. Но в достопамятном 17-м все это было сожжено и разворовано взбунтовавшимися народными массами. Самого же Федора Семеновича расстреляли там же, в родном гнезде. Тут, знаешь, есть одна романтическая история.
Рита замолчала, чтобы подстегнуть интерес подруги, но этого и не требовалось. Соня и так вся превратилась в слух.
— Рассказывай, не томи, — взмолилась Соня.
— Слушай. Федор Семенович, как и все уважаемые люди того времени, конечно же, был женат. Имел дочь. Звали ее Елизаветой. Красавицей слыла Лиза. Где-то в начале века вошла в зрелую пору, и отец надумал выдать ее замуж. Но, дабы соблюсти интерес коммерческий, приискал жениха состоятельного и, как водится, немолодого. Девица, как бы следуя традициям любовного романа, ослушалась родителя и ушла в монастырь, который располагался здесь же, рядом с имением. Родитель, тоже не лыком шит, находясь к тому времени в давнем вдовстве, решил не отдавать монастырю богатого наследства, которое достанется его дочери после его смерти, а взял да и женился. И в 1916 году родился у него сын Семен Морозов. Отец Эдуарда. Федора, как тебе известно, расстреляли, Семена воспитало государство. О своем истинном происхождении Эдуард Семенович узнал только тогда, когда рассекретили архивы КГБ и НКВД.
— А это ты откуда знаешь? — спросила Соня. — Об этом тоже в книгах пишут?
— Нет, понимаешь, приезжал ассистент Морозова за его телом, Сережка помогал ему оформлять все бумаги, а я упросила привести его к нам на обед, ну и…
— Понятно, устроила мужику допрос с пристрастием, — досказала Соня мысль подруги.
— Ну что-то в этом роде, — сказала Рита и откинулась на спинку кресла.
Они помолчали несколько минут, потом Соня спросила, как бы вспомнив что-то очень важное, как ей казалось:
— Слушай, а что было с дочкой? Где она?
— С какой дочкой? — не поняла Рита, которая уже начинала дремать под мерное покачивание автобуса.
— С дочкой Морозова?
— А… не знаю, она приняла постриг, и дальше все, о ней ничего больше не известно, — ответила Рита, зевнула и отвернулась от Сони.
Соня посмотрела на обеих подруг и тоже закрыла глаза. Ехать еще часа три, можно выспаться. Тем более никто не знает, что будет там, в Антипове, и как добираться до Словинского.
Автобус плавно покачивался на ровной прямой дороге. Укачивая, успокаивая, умиротворяя. Легкая дрема смежила веки. Солнце ласково пригревало, изредка скрываясь за высокими деревьями и появляясь вновь, когда автобус ехал по открытой местности.
— Скажите, пожалуйста, когда будет автобус до Словинского? — спросила Соня, наклонившись к окошку кассы на автостанции в Антипове.
— В Словинское автобусы не ходят, — ответила кассирша, — надо ехать автобусом до Бедрина, а потом километров пятнадцать на чем придется.
— А на чем туда может прийтись? — спросила Рита, просунув свое личико в окошко кассы.