— Здравствуйте, скажите, пожалуйста, как мне повидать Морозова Эдуарда Семеновича? — сказала Соня, подходя к дежурному администратору, держа в руках пакет с большой бутылкой пива и пакетом копченой мойвы.
— Пожалуйста, номер двести второй, он ждет вас, — проговорила дежурная, гадко улыбаясь и подмигивая Соне.
Соня удивилась, но ничего не ответила этой тетке, пусть думает, что ей заблагорассудится. Она пошла по длиннющему коридору, высматривая номера комнат. Оказалось, что в этой гостинице нумерация начинается не от лестницы, а от окна. Идти пришлось в самый конец коридора.
Гостиница «Центральная», как и весь центр города, была старинная — что-то около двухсот лет. Изначально здание строилось как гостиница, практически не перестраивалось и, надо отдать должное многочисленным ее хозяевам, неплохо сохранилась, удивляя своей первозданной красотой — лепными потолками, изысканными пилястрами и балюстрадами. Потолки поражали своей четырехметровой высотой. Двери номеров тоже были нестандартные — внушительных размеров, двустворчатые. Наконец на одной из них Соня увидела искомый номер.
Одна из створок была приоткрыта. Видимо, тетка говорила правду, Соню здесь ждали. Она постучала, ей никто не ответил, она постучала сильней и окликнула:
— Эдуард Семенович, можно войти, это Васнецова из Бюро технической инвентаризации.
Ей опять никто не ответил, тогда она решительно толкнула приоткрытую дверь и вошла в комнату.
Солнечный свет ударил ей в лицо, она замерла на пороге, прикрыв глаза рукой. Когда глаза привыкли, стала осматривать комнату. Морозова она увидела за столом, он сидел, уронив голову на стол, его длинные руки безвольно свесились вдоль тела, ноги растянулись под столом. Соня бросилась к нему. Протянула руку, со страхом тронула его за плечо и проговорила:
— Эдуард Семенович, вы живы?
Морозов не шевельнулся, но Соня услышала еле уловимые стон и хрип. Она быстро подняла его голову и увидела закатившиеся глаза, слегка подрагивавшие веки, изо рта сочилась струйка розоватой пены.
— Фу, нажрался, что ли? — брезгливо проговорила Соня и втянула носом воздух, но алкогольного запаха не уловила, потом она аккуратно положила голову Эдуарда Семеновича обратно на стол, но уже не лицом вниз, а на левую щеку.
И тут заметила на тумбочке у двери телефон, быстро схватила трубку и услышала:
— Дежурная слушает.
— Извините, мне нужна «Скорая».
— А что с вами случилось?
— Да не со мной, ваш жилец из номера двести два, у него, кажется, приступ, вызовите «Скорую», пожалуйста.
— Соединяю, — проговорила дежурная, и в трубке послышались длинные гудки.
— Городская станция Скорой медицинской помощи слушает.
— Понимаете, здесь человеку плохо, — проговорила Соня.
— Как зовут? — спросили на другом конце провода.
— Кого, меня? — удивилась Соня.
— Нет, больного.
— Морозов Эдуард Семенович.
— Год рождения?
— Не знаю.
— Хотя бы примерно сколько ему лет?
— Лет пятьдесят.
— Что с ним? — продолжала оператор «Скорой помощи», не проявляя ни малейшего участия к судьбе больного.
— Он без сознания, изо рта у него пена сочится.
— Адрес?
— Гостиница «Центральная», номер двести два.
— Кто вызывает?
— Я.
— А вы кто? Как вас зовут и кто вы больному?
— Зовут меня Васнецова Софья Борисовна, а больному я никто, я здесь оказалась случайно.
— Бригада выехала, встречайте, — сказала оператор и положила трубку.
Дверь номера открылась, и в комнату вошла дежурная по этажу.
— Ой-ёй-ёй, что же это с ним такое случилось? — запричитала она, разглядывая Морозова.
Соня боялась подходить к нему близко, ей казалось, что он уже умер: он больше не стонал и не шевелился. Соня вышла в коридор и стала ждать, пока в конце его не показались люди в белых халатах. Их было трое, они подошли ближе, и Соня смогла рассмотреть их. Высокий коренастый мужчина с фонендоскопом на шее, в больших роговых очках и маленькой белой шапочке на голове, за ним молодой парень с чемоданчиком в руках и женщина.
Старший, должно быть, это был врач, решительно прошел в комнату, взглянул на Морозова и скомандовал:
— Юра, помоги мне, Татьяна Алексеевна, экстренный набор, быстро.
Но медсестра уже разворачивала набор экстренной помощи, набирала лекарство в шприц. Мужчины сняли Морозова со стула, положили его на пол, расстегнули одежду. Доктор выслушивал сердце, фельдшер измерял давление, они тихонько о чем-то переговаривались, потом доктор сказал в сторону дежурной: