Когда оборонка встала, люди побежали с завода. Многие, в основном молодежь, окопались в различных кооперативчиках и ремонтных мастерских и «делали деньги», научившись ловко обходить законы и не очень сетуя на существующий в стране порядок. Валентин Скоков никуда не уходил и даже не пытался этого делать в силу своего характера и отсутствия коммерческой жилки. Да и идти ему было некуда.
Братья расположились на кухне, и хозяин поставил жариться принесенную Володей печенку. Тарелки с грибами, клюквой, хлебом и нарезанной скумбрией заняли место на столе.
– А где Надюха с девчонками? – спросил Володя.
– Они уже три недели у тещи живут, – объяснил Валентин.
– Поругались?
– Хуже. Она мне ультиматум выдвинула. Или, говорит, начнешь деньги для семьи зарабатывать, или совсем разведемся. Другие, говорит, как-то приспосабливаются, крутятся, некоторые даже машины купили, а ты сидишь на своем орденоносном и клюквой, как тетерев, питаешься. Ленка в этом году школу заканчивает, в институт собирается. А где деньги на обучение взять? Да и приодеть ее надо к выпуску. Во, бляха муха, ситуация, хоть под поезд, как Анна Каренина, бросайся. Она хоть с жиру бесилась, а тут от грибов соли в каждом суставе хрустят.
Валентин налил в рюмки водку, и они, не чокаясь, выпили, закусив скумбрией с клюквой.
– Вроде не «паленая» водка, – с удовлетворением отметил Валентин. – У нас из цеха один купил в ларьке и через час окочурился.
– А где покупал, не знаешь? – заинтересованно спросил Володя.
– Не успел сказать, – вынимая изо рта косточки от рыбы, ответил Валентин.
Его ответ почему-то сильно разочаровал брата, и тот на минуту призадумался.
– Сколько же вам не платят? – наконец спросил он.
– Шестой месяц пошел, – ответил тот.
– А на что же вы живете?
– Как на что? Летом, когда в отпуск всех за свой счет распустили, я каждый день за грибами и ягодами ездил. Всю Ленинградскую область изучил, две пары сапог сносил. Дары природы жена возле метро продавала да себе запасы делала. На хлеб и картошку заработали. Я Надежду не осуждаю, но куда мне идти, сам прикинь? Обещают к концу года полностью рассчитаться, но я в это мало верю.
– Не позавидуешь вам, – посочувствовал Володя. – Нам хоть пока регулярно платят. Правда, немного побастовать пришлось, они и испугались – за себя.
Они выпили еще по рюмке и приступили к горячему.
– Давно уже печенку не пробовал, вкус начал забывать, – заурчал от удовольствия Валентин.
– А остальные на что живут? – с интересом наблюдая за ним, поинтересовался Володя.
– Кто как может, – не отрываясь от еды, ответил брат. – Некоторые оружие на продажу делают. Ножи с выкидным лезвием или огнестрельное в виде авторучек под мелкашку. Но я в эти игры не играю. Вот если не расплатятся, как обещали, тогда пошлю все подальше и тоже чем-нибудь прибыльным займусь.
– Валь, а я ведь к тебе с предложением, правда, не совсем обычным. Не знаю, как и начать. Давай по третьей выпьем за тех, кто в море, и потолкуем, – предложил Володя.
И после третьей выпитой рюмки подробно рассказал брату о бомже и творимых им безобразиях.
– Мы все вчера собрались у профессора и большинством голосов решили, что его необходимо убрать. Профессор отговорить нас пытался, зато жена у него современная женщина. Теперь вот ищем исполнителя. Гонорар – две тысячи долларов. Я пообещал с тобой этот вопрос обсудить. Поручился, можно сказать, за тебя, – подвел итог Володя и замолчал в ожидании реакции брата.
При его заключительных словах Валентин поперхнулся клюквой и закашлялся.
– У вас что там, коллективное помешательство? – откашлявшись, выдавил он из себя. – Чтобы за какого-то вшивого бомжадоллары платить? Тоже мне заказуха.
– Я и сам его вначале серьезно не воспринял. Думал, что разок спущу с лестницы, он больше и не появится. А оказалось все гораздо сложнее, – признался Володя. – Теперь денег не жалко. Кстати, у нас народ живет образованный, но ничего другого предложить не смогли. До трех ночи голосовали. Или ты считаешь, что нам деньги девать некуда?