– Зимой провалился. А если сейчас не вынуть – считай погиб, – также тихо ответил Стас, – их стариков, и без того с каждым годом все меньше. Давай, цепляй трос! Тянем!
Вытащенный на сухое грузовик выглядел жалко, но от него веяло радостью освобождения из долгого плена. Ночевали здесь же. Наутро приводили КрАЗ в порядок: почистили, смазали, завели.
Весь следующий день отмывались – в боксе гаража обнаружилась настоящая баня.
– Понимаешь, они не просто машины, – неожиданно разговорился Стас, – они живые! Почти как мы с тобой. Только жизнь им дали не другие машины, а люди. Прошлые хозяева, которые на них ездили, работали, ремонтировали их, вкладывали в них свою душу, порой даже не понимая этого. А потом этих стариков здесь бросили, похоронили. Кто-то и при жизни не жил – вон они на краю стоят, мертвые, холодные. А эти – живые, и они ждут меня. И тех, кто со мной придет, чтобы вложить в них сою душу. Они не всех принимают. Дважды я ошибся и привел холодных людей. Эти двое остались здесь навсегда. Потому что им не место рядом с живыми.
– Их убили?
– Нет, они сами умерли. От страха. Машины умеют пугать до смерти. Но если ты с ними сдружился, в обиду не дадут. А ты молодец, отлично себя показал. Вернемся – пойдем тебе спутника жизни искать. Ты ведь знаешь: как ты к технике относишься, так и она к тебе. Ну, и сам понимаешь…
– Никому?
– Ты им понравился. В следующий раз можешь прийти один, они тебя запомнили. Им постоянно нужно наше внимание. Без этого старики чахнут и быстро умирают. Я не хочу, чтобы это место однажды превратилось в обыкновенное кладбище.
Харизма
– Виновен.
Внутри у Тейлора все упало, зал суда поплыл перед глазами, звуки пропали. Судья продолжал что-то говорить, но Тейлор видел только, как тот раскрывает и закрывает рот, словно рыба, выброшенная на берег. Тейлору теперь было все равно, что с ним будет дальше. Он медленно протянул руку в сторону судьи, посмотрел на запястье. Удивительно, но судья оставался практически непредвзятым: цифры на запястье Тейлора колебались вокруг отметки «30». Харизмометр не врал.
Харизмометр вообще никогда не врал. Кому, как не Тейлору, было об этом знать – ведь именно Тейлор его и создал. Нет, создал – не то слово. Он его открыл. Совершенно случайно, распутывая цепочку генов, Тейлор обнаружил спящую программу, позволяющую видеть отношение окружающих к субъекту. Мог бы и оставить дальше дремать. Но ведь любопытно! А любопытство, как известно, не одну кошку сгубило. И не только кошек.
Первый эксперимент Тейлор ставил на себе. Результат молодого ученого удовлетворил. Теперь, видя отношение к себе других сотрудников лаборатории, начальства, девушек в спортзале – всех – он научился моделировать свое поведение так, чтобы нравиться окружающим. Побочным результатом эксперимента стали быстрый карьерный рост и скорая свадьба.
Основным же результатом стал пристальный интерес правительства. Понятное дело, власть хочет, чтобы ее любили, а тут такой удобный способ оценить любовь к себе любимому в цифрах! С точностью до десятой доли процента!
Вслед за политической элитой потянулись предприниматели. И вот уже харизмометр на запястье у всего руководства, меняются стратегии развития крупных компаний, глобальные кадровые перестановки, резкий экономический и политический скачок. И не только на родине выдающегося ученого – по всему миру! Всего за десятилетие харизмометр появился у каждого. Как часы, как мобильник, как паспорт.
Общество менялось на глазах, стремительно превращаясь в утопию. Но неожиданно программа дала сбой, затем еще один, а потом ошибки посыпались одна за другой. Но разобраться в происходящем, исправить, спасти ситуацию Тейлору не позволили. Слишком быстро и слишком высоко он успел забраться. А выскочек не любят. Хотя его харизмометр стабильно показывал если не стопроцентное обожание, то, как минимум, семидесяти пяти. Оттого внезапный арест и долгий суд оказались для Тейлора вдвойне неожиданными.
Судья закончил открывать-закрывать рот. Тейлора потрясли за плечо:
– Последнее слово. Что-нибудь скажешь?
Тейлор поднялся. Ноги дрожали, пришлось судорожно вцепиться в ограждение.
– Я хотел как лучше.
Какой-то человек вскочил со своего места в зале:
– Заткнись, урод!
Тейлор непроизвольно отгородился от грубияна ладонью. Харизмометр на запястье тут же отреагировал: «998».
Что?! Не может такого быть! Ведь этот случайный человек его не то что не любит – наоборот! Тейлор изменился в лице. Вот она ошибка! Пробужденная программа оценивает не симпатию – нет! Она оценивает лишь силу эмоции вне зависимости от ее качества. От любви до ненависти всего один знак!